Секуляризация культуры и усиление значимости слова, в конце концов, послужили предпосылкой для создания философских систем и способствовали развитию наук и литературной традиции. При этом важно заметить, что предшествующее преобладание пространственной образности как структурообразующей категории феномена архаической культуры воплотилось в новой космологической концепции.
В VI веке до н. э. милетцы создали зрительно-образную модель миропорядка. Архаическое мировосприятие, не отделявшее форму от сущности, отразилось и в философии. Анаксемандр, ученик «первого философа» Фалеса, предложил «увидеть» Вселенную. Слово «теория» приобрело совсем иное значение и содержание. Теория (theoria) космоса Анаксемандра происходила от theorio, что значит «созерцать», «смотреть», «наблюдать». Новизна его теории состояла в том, что теперь предлагалось материализовать мифологическое понятие в пространстве так, чтобы оно стало доступно формам логического мышления в специальных системах объяснения. Понятия «верх» и «низ», имевшие в мифологии смысл противоположных духовных сущностей, превратились в геометрические отношения, устранявшие иерархию миропорядка. «Негеометр не войдёт!» – велел начертать над входом в Академию Платон. «Ты не замечаешь, как много значит и меж богов, и меж людьми равенство – я имею в виду геометрическое равенство <…> Это оттого, что ты пренебрегаешь геометрией»[22], – учил Платон.
Здесь всё ещё усматриваются характерные черты древнего созерцания бытия как такового, но в самосознании античной культуры – зрительно-образное восприятие уже другое. Можно сказать, что это бездеятельное всматривание в черты телесных и бестелесных эйдосов, но оно уже не то архаичное «глядение», а новое «созерцание», «умо-зрение» в буквальном смысле этого слова. «Такое содержание вещей, которое желает быть “бескорыстным” и потому безразлично к каузальности, но очень остро заинтересовано в формах вещей, в их эйдетике»[23]. Эйдическое содержание зрительно-образного восприятия осмысляется как наиболее почтенное и высокое делание ума. Результаты такой деятельности получают выражение в логических, математических и абстрактных мыслительных формах. Вместе с этим наметилась новая тенденция в направлении мыслетворчества. Умозрительный мир древнего грека становится исчисляем и превращается в конечную величину в пределах человеческого разума.
Приоритет в средствах познания, принадлежавший мыслительным зрительным формам, постепенно смещается в сторону форм логического, абстрактного мышления. На какой-то момент, а точнее в период эпохи классической культуры Древней Греции, ещё наблюдалось равенство двух этих принципов. В «Диалогах» Платона, например, мы можем найти и формально-логические, и визуальное формы познания. Но вместе с тем уже там раскрываются образцы перехода процесса осмысления реальности из формы вещи в форму его описания и дефиниций, и при этом становится заметно провозглашение нового приоритета в познании – словесного
