утренняя дискотека у соседей сверху, второй день чьей-то свадьбы, девятый день чьих-то похорон и многое другое, бытовое, житейское, временами потустороннее. Но в это утро способ, которым я был разбужен, не походил ни на один из перечисленных.
Я открыл глаза с явным ощущением, что меня взломали, как плохо защищенный интернет-сервер, выпотрошили мозг и теперь пристают с катетером к уху, дай, мол, доктор сцедит остаточки. Мне снилось, что кто-то подарил мне золотой слиток с автографом Достоевского, и я весь сон мучился, продать слиток или оставить автограф себе. Сон напоминал сразу все безумные сюжеты самого Федора Михайловича, а также ремейки на великого правдоборца и мастера по явлению взору изнанки человеческих душ.
Едва приоткрыв дверь спальни, я был чуть не сбит с ног: мимо меня стремительной лоснящейся торпедой пронесся Филипп, которого на ночь я обычно закрывал в коридоре как раз по причине слишком уж бесцеремонной пятой точки, о которой уже писал. Кот стремительно и ловко упаковался в нагретое моим теплом одеяло, оставив торчать наружу только перепуганные ядовитого желтого оттенка глаза. Мы обменялись взглядами.
– Ты чего?
Кот многозначительно молчал, косясь на входную дверь, которую как раз было видно с его места.
Предчувствуя неладное и уже понимая, что я не просто так проснулся ни свет ни заря, я сделал шаг в коридор и почти физически ощутил, что за дверью кто-то есть. Этот кто-то в отличие от моих соседей вел себя очень-очень тихо, стараясь не топать и, кажется, даже не дышать. Минута, какое-то шевеление, и в крохотной щели между дверью и полом появился край белого конверта.
Я обернулся к Филиппу, но он уже спрятал нос в одеяло, оставив меня разбираться с проблемой один на один. В подъезде раздались шаги и чьи-то тихие голоса. В приоткрытое окно донесся свежий хлебный запах с хлебозавода по соседству, но от этого знакомого, утреннего, всегда радостного, полного жизни запаха мне вдруг впервые стало тошно. Наконец я нагнулся и вытащил конверт.
Внутри был бежево-розовый лист с изображением каких-то улыбающихся детей, птиц и зверей. Лица были мне незнакомы.
«Доброе сердце» – лагерь для девочек», – красивым шрифтом была выведена первая строка.
Я пробежал сообщение глазами:
«Хотите, чтобы ваша девочка стала счастливой и успешной, тогда отправляйте ее к нам: в лучший детский лагерь средней полосы России.
За пять лет мы сделали счастливыми более тясячи девочек и их родителей».
На обратной стороне было еще лучше:
«Доброе сердце» – это:
– 5 дней в загородной раскошной вилле с 4-разовым вегетарианским питанием;
– Подогреваемый бассейн и вечеринки в нем;
– Театральные и психологические тренинги на развитие дружбы, самооценки и доверия;
– Ежедневные квесты;
– День стиля и красоты: мастер-классы по фотопозированию, дефиле, макияжу + фотосессия.
– Танцевальные
