на ходу обнажая своё оружие. По длине оно оказалось равно мечу Олэ. Но клинок Кая был с обрезанным концом и слегка искривлённым лезвием.
Те из толпы, кто понимал толк в оружии, сразу признали гросс-мессер – дешёвое, хотя и эффективное оружие наёмников. Теперь спесь Велестоса из рода Велестосов могла иметь только комический эффект.
– И где же твой фамильный меч, аристократ из подворотни? Какому ломбардщику ты его заложил? – засмеялся Олэ.
– А ты у какого рыцаря украл его оружие? – парировал Кай.
– Нет времени на болтовню! – вернулся к делу охотник на теней. – Просто выйди на свет, и всё быстро закончится.
– Осмелишься на меня напасть – всё ещё быстрее закончится. Вот только это будет очень печальный конец для тебя и твоей родни, – принимая позу опытного фехтовальщика (несколько уважительных взглядов в толпе), сказал Кай.
– У меня нет родни. Я круглый сирота, – без тени грусти, просто сообщая факт, сухо произнёс Олэ и бросился на Кая.
Толпа одобрительно загудела. Вот это зрелище ей было по вкусу. Ради такого стоило соглашаться на фокусы с мелом. Примерно на такое в финале толпа, соглашаясь, и рассчитывала.
Кай оказался противником под стать Олэ. Зная, что его оружие сделано более добротным мастером и из намного более качественной стали, Олэ сделал ставку в бою на то, чтобы перерубить чужой клинок или, зазубрив, рывком обезоружить Кая. Но Кай сразу раскусил этот план и сделал всё, чтобы избежать столкновения клинков в опасной плоскости.
Жертвой нескольких ударов пала мебель, и трактирщик попытался остановить схватку, но ему не дали этого сделать. Толпе было плевать на чужой ущерб. Толпа жаждала крови.
Олэ оказался сильным и быстрым противником, но не выносливым. Скоро торжествующий Кай принялся теснить изнемогшего охотника. То, что ему специально поддались, Кай понял, когда было уже слишком поздно.
– У него нет тени! Посмотрите, у него совсем нет тени! – раздалось с разных сторон.
Причина, по которой разорившийся рыцарь прятался в тёмном углу, оказалась неожиданной даже для того, кто выманил его на свет. А что уж тут говорить о толпе.
Ужас. Ненависть. Проклятия.
Но Кая это не смутило. Он не терял хорошего расположения духа.
– Ну, да, я вампир, – выставив руки, миролюбивым тоном сказал аристократ. – И что с того? Да, я иногда сосу кровь. Но ваши правители делают это с большим успехом и в больших масштабах. Я здесь уже неделю столуюсь, и что, кто-то из вас попал ко мне на стол? Кто-нибудь может пожаловаться, что я прикладывался не только к пивным кружкам, но и к его немытой шее? Так, может, завершим логическую цепочку, признаем, что не так страшны вампиры, как их малюет молва людская?
Но напрасны были его увещевания. В суеверном страхе толпа вжалась в стены. В вампира летели пустые кружки и тарелки, а со всех сторон доносилось:
– Умри! Умри, проклятое создание!
– Ну, вообще, по факту я уже мёртвый, – засмеялся вампир и повернулся
