большая, просторная, разделенная на две части большой русской печью. По одну сторону от нее массивный дубовый стол с тремя стульями, небольшой шкаф с кухонной утварью в углу. Другая половина комнаты служила залом, в котором имелись все нужные для нормального существования вещи. Двуспальная кровать из ротанга, бельевой шкаф, сервант забитый кучей книг и альбомов. И, конечно же, плетеное кресло-качалка.
Похомов оставил одну лампу на столе, другую же повесил на крюк рядом с кроватью, и принялся рыться в шкафу. Через несколько минут извлек оттуда изрядно потрепанную футболку с изображением Виктора Цоя. Лиза со всех сил пыталась сдержать рвущийся наружу смех, при виде подобной картины.
– Как видишь, погреба здесь нет, – попытался разрядить атмосферу Дмитрий, – Цепей тоже.
– Да и на пятизвездочный отель тоже мало смахивает, – съязвила Карпова, – Не думала, что Вы можете жить в таких условиях.
– Я не всегда был таким, каким ты меня знаешь! – ответил он гораздо жестче, чем планировал, – Переодевайся, я пока баню проверю.
– Здесь есть баня? – искренне удивилась Лизавета.
– Да, за сторожкой. А так же сарай с дровами, и собственная вода, прямо со скважины.
Не говоря больше ни слова, Дмитрий вышел, громко хлопнув дверью.
Обиделся, или попросту разозлился, Лиза не знала. Но, все равно чувствовала себя виноватой. Не по себе было, и все тут! Тяжело вздохнув, девушка стянула с себя костюм, и быстро одела футболку. Она, казалось, до последней нитки, впитала запах своего хозяина. Мысли вновь вернули ее в объятия этого мужчины, оживляя в памяти поцелуй. Вскочив на ноги, Карпова заметалась по сторожке. Почему она не думала сейчас о том, как поскорее домой вернуться? Почему не закатывала истерики, с просьбой отпустить ее?
– Ваши победили!
Появление Дмитрия застало Лизу врасплох, она даже вздрогнула от неожиданности.
– Правда? – практически выдохнула девушка, – Откуда Вам знать?
– Пашка сказал, – Похомов, повернувшись к ней спиной, принялся запирать дверь, – И гневные пожелания от твоей подруги тоже передал.
Лиза улыбнулась, представляя, что именно передала ему Соня:
– Какие?
– Оторвать мне гениталии грозится, – усмехнулся Борзый, вплотную приближаясь к Карповой, – Маленький гестаповец.
Лизавета засмеялась, но тут же замолчала. Похомов зарылся рукой в ее волосы, пропуская их сквозь пальцы:
– Мягкие, как я и представлял, – прохрипел мужчина, – Тебе идут мои вещи.
В следующее мгновение, он словно потерял интерес к ней. Развернулся, и молча, направился к кровати. Девушка с ужасом наблюдала, с какой скоростью Дмитрий освобождается от одежды.
– Идем спать, ребенок. Выдался тяжелый день.
Карпова отчаянно замотала головой, понимая, чем ей грозит эта ночевка.
– Не трону я тебя, если сама не попросишь,
