ситуаций. – Это значит, что тебе следует задуматься о будущем действительно серьезно. Тебе уже исполнилось восемнадцать, ты должна понимать, какая ответственность на тебе лежит.
– Что ты хочешь этим сказать?
– Ты единственный ребенок в семье ДиЛаурентис, а значит, я ожидаю от тебя того, что ты пойдешь по моим стопам и после колледжа придешь работать в штаб моей кампании.
– Уйти в политику? Да ты шутишь!? – я даже рот открыла от удивления. Отец не может меня так сильно ненавидеть, чтобы заставить работать. Должно быть я сплю.
– Элизабет, я совершенно серьезен. Ты знаешь, что я занят серьезным делом, мне нужны помощники, люди, которые понимают мою работу.
– Я понятия не имею, что ты там делаешь и, честно сказать, мне это не интересно, – я вскочила на ноги и принялась мерить комнату шагами. – Меня вообще политика не интересует.
– А что тебя интересует?
Отец тоже поднялся на ноги и в который раз развел руками.
Честно сказать, меня интересует не так много вещей, но они все находятся в этой комнате.
– Я… ну, ты знаешь, немногим увлекаюсь.
– Мы публичны. От наших решений зависят жизни множества людей. Хочешь ты этого или нет, но ты пойдешь по моим стопам.
Он серьезно разозлился. Мне же разговор казался пустым и бесполезным. Я никогда в жизни не сделаю то, чего не захочу сама. И где вообще мама? Она бы очень помогла мне одержать победу и отстоять свою независимость. Она меня никогда не ограничивала и всегда оказывалась на моей стороне.
– А мама в курсе?
– Мы с твоей матерью вместе приняли это решение. Ты не можешь вечно сидеть в четырех стенах.
Что? Еще как могу!
– Что это значит? – мне уже не нравилось к чему все идет.
– Это значит, что ты пойдешь в колледж как все нормальные люди, а потом придешь ко мне и станешь поддерживать кампанию.
Земля ушла из-под ног. Что значит, я не останусь в своей комнате? В каком смысле я пойду в колледж как нормальные люди? Я замотала головой.
– Еще как пойдешь! Ты должна научиться общаться с людьми, в будущем тебе это очень пригодится. Где ты видела политика, который не умеет общаться с людьми.
– Где ты видел политика, который не интересуется политикой? – я закипала.
– Ты втянешься. У тебя есть целых четыре года, чтобы стать успешным спикером и построить репутацию.
– Ни за что! Я никуда из этой комнаты не выйду.
– Элизабет, – отец вздохнул и потер пальцами переносицу так, будто он от меня устал. – Если ты не согласишься на это добровольно, то у тебя не останется выбора. Не заставляй меня принимать такие меры.
– О, надо же! Мистер Патрик Конрад ДиЛаурентис Третий мне угрожает?
– Если тебе так угодно.
– Угрозами меня не напугать, папа. Но с твоей стороны – это как минимум подло.
– Согласен.
