точки на рынке в несколько ларьков ИЧП.
Семья практически перестала видеть мать дома, так как та с головой окунулась в работу.
Танька вяло осваивала бухучет, но благодаря финансовым вливаниям переводилась с предыдущего курса обучения в следующий. Пал Петрович корпел в НИИ над серьезной и очень сложной темой: «Выяснение этиологической роли новых геномовидов патогенов» – и в этой связи тоже был неимоверно занят.
Так незаметно для всех Таня закончила вуз и стала молодым специалистом, которого мама тут же устроила на работу помощником бухгалтера на предприятие к своей подруге Верочке, где Таньке, как молодому специалисту, полагалась небольшая зарплата.
«А зачем Танюшке деньги? – искренне недоумевала работодатель Верочка.– Милочка и сама семью содержит. Пусть девочка пока опыта наберётся. А приобретенный опыт обязательно будет оценен впоследствии!»
От разговоров, когда же наступит это «впоследствии», Верочка неизменно уклонялась.
Тем не менее занятость на ее предприятии вопреки минимальному финансовому вознаграждению – на косметику и колготки, – составляла практически двенадцать часов. Таньке такой рабочий расклад совсем не понравился.
– Это же несправедливо, эксплуатация какая-то получается! – попыталась она урезонить работодателя, по совместительству подругу матери.
После этого разговора она была в срочном порядке сдана на руки своей матери, а дружба с Верочкой дала трещину, размером с пропасть.
Сделать попытку номер два и устроиться на работу самостоятельно Таня пока не решалась. У нее был свой аргумент к собственному бездействию: если и с оказанной протекцией работодатели норовят тебя использовать на ненормированной работе за копейки, то если придёшь с улицы, могут и совсем не заплатить.
Мила Сергеевна попыталась ещё пару раз пристроить Танечку, и каждый раз приблизительно с тем же результатом, а поскольку и терпение небезгранично, да и подруги имеют тенденцию заканчиваться, в итоге ей пришлось отказаться от своих бесплодных затей.
И тут неожиданно для всех Таня решила проявить самостоятельность, вспомнив о своей любви к Мельпомене и нереализованной в связи с собственной нерешительностью мечте, и стала посещать курсы актерского мастерства, коих, как грибов после дождя, появилось множество.
Мать на странное решение дочери махнула рукой, таким образом своеобразно благословив, и тут же выделила нужную сумму на обучение: пусть хоть чем-то займётся – в конце концов, женщина и должна быть актрисой, это так органично ее природе.
Отец, с трудом оторвав голову от новых геномовидов, поспешил обрадоваться тому, что женщины по этому вопросу не нашли почву для разногласий, и с ещё большим энтузиазмом вернулся к патогенам, временно брошенным им на момент семейной
