припухлого, немного детского рта, заставившая встрепенуться тонкие крылья правильно очерченного носика. Ни капли загара на светлой персиковой коже.
Утвердительно киваю головой.
– А я вас раньше не видела, – продолжает радоваться встрече девушка-Весна. – Вот так бы и не узнали друг о друге, если б не вышли вместе мусор выбросить! – смеется она.
Ее радость и мне передается.
– Как вас зовут? – дружелюбно улыбаюсь я.
– Злата.
«Какое чудесное имя, и оно очень подходит девушке!» – отмечаю про себя.
– Приходите как-нибудь в гости. Я живу прямо над вами, – показываю я рукой на свой балкон.
От мусорных пакетов мы избавились, и вместе возвращаемся к дому. Девушка, продолжая улыбаться, спешит к своей машине, не ответив ни «да» ни «нет» на моё приглашение.
Стук в дверь. Я в это время нахожусь на балконе с мольбертом, пытаясь перенести на бумагу чудесные изгибы Тахталы (вершина в гряде Торосских гор). С неудовольствием отрываюсь от процесса: «кого там еще несёт!?» – и в таком «гостеприимном» настроении открываю дверь.
На пороге, хлопая глазами, стоит Сафия:
– Соседка, ко мне сегодня гости придут к обеду, и ты заходи!
Потом внимательно смотрит на меня и прыскает со смеху.
– Приду, спасибо, – уже немного любезнее бурчу я. – А ты чего вдруг развеселилась?
– Ты глянь на себя в зеркало-то! – хохочет соседка.
Предчувствуя неземную красоту, цепляюсь глазами за свое отражение в зеркале, висящем в коридоре. На меня глядит вполне приличная особа в очках и…в крапинку, зелено-желтую, – такая вот щедрая акварельная сыпь на лице. Во всей моей «ветряночной» красе виновата новая техника разбрызгивания красок со щетины зубной щетки. Правда, не пойму, почему они, пятна, оказываются не только на бумаге, но и на художнике? Озадачено прикрываю входную дверь, напрочь забыв о соседке.
– Ну что, тебя ждать? Тогда приходи пораньше – мне поможешь! – волнуется за дверью Сафия.
– Да приду я! Только умоюсь! А то полдеревни твоей распугаю своим маргинальным видом. Платок обязательно надевать?
– Надень! Если у тебя нет, я свой дам, – удовлетворенная моим ответом Сафия ретируется в соседнюю дверь.
Прихожу к ней одной из первых. Дверь соседки открыта, а перед дверью расстелен небольшой коврик для уличной обуви. Свои домашние тапочки я на всякий случай тоже оставляю на этом коврике, дабы не отличаться от остальных гостей.
– Держи, – Сафия протягивает мне тазик с макаронами-завитушками, показывает пальцем на сваренные яйца и лежащие рядом с ними огурцы, – будешь готовить «русский» салат.
Держу тазик в неуверенных руках и силюсь понять то, что только услышала:
– Сафия, а где
