на плечи.Походкой Некрасовской – твердо по Русской земле.
И всё это мы – за станком, иль с косой на заре.
А в сердце горят золотым огоньком – свечи.
«Мира нет. Он молчит уже несколько дней, наслаждаясь безмолвием…»
Мира нет. Он молчит уже несколько дней, наслаждаясь безмолвием.
В тишине ветер клонит деревья до самой земли.
И неслышно совсем в небесах облака-корабли
Вдаль по синему морю плывут, повинуясь безмолвной симфонии.
Мира нет. Лишь живые картинки немого кино за окном.
Телевизор орет, генерируя в памяти звуки.
Оказалась, увы, не готова к изысканной муке
И тревожный сигнал оставляла всегда на потом.
Мира нет. И в эфире сквозит тишина, разрывая сознание: «Слышишь??????»
Надрывается мой телефон бесконечным гудком.
Я сижу в тишине и, обнявшись с любимым котом,
Каждой клеткой себя ощущаю движение лет по уставшей от солнца крыше.
«Ты писал про моря…»
Ты писал про моря…
Посвящал им красивые строки.
Волны бились о скалы,
стонали, кричали про боль.
Только я для себя…
Каждый стих, словно жизни уроки.
Наизусть изучала,
Глотая холодную соль.
Ты писал о горах…
Облаками лаская вершины.
Крылья птиц заменили
одежду и руки твои.
Я мечтала в стихах
Закричать: «Я с тобою, любимый!»
И мы вместе творили
историю разной любви.
Ты описывал звуки…
Холодной промерзшей пещеры,
И капелью стучал,
заставлял эти стены дрожать.
А я видела руки…
И видела новую эру,
Где есть ты. И где я продолжаю
любить и ждать.
«Что-то снова похолодало…»
Что-то снова похолодало.
Нет, не на улице.
Между нами.
Может быть время настало
отдохнуть друг от друга.
Расстаться.
Чтобы не хмуриться
и не бить словами-камнями.
Я словно внутри круга и устала,
ужасно устала потерять тебя —
бояться.
Что-то знобит постоянно.
Внутри. Там, рядом с сердцем.
Холодно стало очень.
Словно в угаре пьяном
мозг снова подкидывает мысли.
Может еще всё наладится,
да только вот мне не верится.
Липкое одиночество
ползет по рукам моим ночью.
Режим «нелюбовь» включен
и стрелки часов зависли.
Что-то намокла подушка.
Что это? Слезы? Откуда?
Разве не все их выплакала,
разве еще остались?
В горле комом вой застрял
и медленно душит.
А Луна – Иуда…
Ухмыляется, скалится надо мной,
Укрывшись черными облаками.
«Она закрывала глаза,
