аж дух захватывает! Мне это нравится, это интересно!
А теперь Вы делаете шаг и знакомитесь с этой красотой. Какая она? Как выглядит? Звучит, быть может? Чувствуется ли ветер? Запахи?
Надо немного подняться по лестнице вверх. Ветер сразу в лицо. Свежий, но не холодный, скорее теплый, волосы приятно развевает. Не страшно. И вот она – красота сказочная: много зеленого, а еще – сирень, тюльпаны, цветущие яблони, домик чудесный белый под черепичной крышей, белый же невысокий заборчик, зеленая мягкая трава. Скамейка. Стол круглый под яблоней. Солнечно, тепло. От света немного слепит глаза. Небо синее. Птицы щебечут. Пчелы жужжат. Бабочки, стрекозы летают. Пахнет все – и сирень, и цветы яблони, и трава. Весенние запахи – самые лучшие. Скамья и стол тоже пахнут деревом и слегка морилкой, новые. Я тут отдохну, пожалуй. Вы не против?
Прекрасная картина и ресурсное состояние! Я только за! Теперь Вы знаете, что у Вас есть средство, чтобы восстанавливать внутреннее равновесие, только Вы об этом подумаете.
Максим, теперь о другом образе, связанном со страхом все потерять, как в коллективизацию, и с обидой на деда. Я бы сказала, что это два образа. Первый – черный человек, который все у меня отнимет. И это неизбежно. Видимо, чтобы ему не досталось, не стоит и продолжать. Я, начиная дело, как бы хочу проверить, смогу ли что-то сделать, потом убеждаюсь, что смогу. И все – хватит. Все равно же у меня это отберут.
Мне представить его страшно. Он высокий, даже огромный. В темно-сером или почти черном плаще, на голове что-то типа картуза. А может это военная шинель и фуражка. Но все это нечетко. Просто фигура. Руки опущены, наверное, в карманах. Значит, в руках еще что-то может быть опасное, возможно, в кармане наган. Он как бы наклонился в мою сторону, навис надо мной. Пугает лицо. Я не хочу на него смотреть. Он как будто нарисованный акварелью или состоящий из плотного дыма, невесомый. Он ничем не пахнет. Вокруг сыро, моросит мелкий дождь. Неприятно. И все серое, темное рядом с нами.
Второй образ – это мой дед, он светлый-светлый. С ним солнечно, тепло, уютно. Он в белом сидит у белого же дома на деревянной скамейке и что-то там строгает. Улыбается. С белой бородой. Он чем-то похож на дедушек, как их раньше рисовали в детских книжках… Я плакать хочу. Мне обидно. Дед не пришел и не прогнал черного человека! Не избавил меня от этого страха. Я могу только издали смотреть на деда. Он не захотел видеть своих внуков, он не захотел видеть меня…
Когда я была маленькая, примерно года три, я боялась едущего трактора. Символ коллективизации – только что мне пришло на ум! Однажды я играла во дворе многоэтажного дома, где мы жили, бабушка зашла домой и наблюдала за мной в окно. А я ни с того ни с сего вдруг решила идти встречать свою старшую сестру, которая должна была скоро вернуться из школы. Бабушка не заметила, как я ушла. Я примерно знала дорогу, но все равно заблудилась в нашем микрорайоне. А когда увидела трактор,
