Если нас из инвалидов срезали, чтобы льготы не давать, это не значит, что Марина перестала быть инвалидом, − возражала мама.
В большой медицинской карте, которую они с мамой отнесли в старую школу, в графе, где отметку делал хирург, было написано чёрным по белому (синим по жёлтому): «удалена селезёнка», и дата. В рекомендациях – «неосновная (II-ая) физкультурная группа без участия в соревнованиях» – такие же группы ставили и сердечникам с брадикардией или тахикардией, и диабетчикам, и тем, у кого давление – у Марины и в старом и в новом классе были такие. Марина, по совету умного врача, не афишировала свою неосновную группу, она честно сдавала все нормативы: прыжки с места, канат, опорный прыжок через козла. Дорогущий врач, какой-то светило, к нему Марину отвёл папа, сказал:
− Движение, физкультура и закаливание обязательны.
Он был классный, этот светило. Милый доктор, молодой, улыбчивый, похожий на зубного врача с рекламного плаката. Он посоветовал народные средства: отвары трав и растительные таблетки для укрепления иммунитета. И витамины.
Когда Марина перешла в гимназию, ни врачиха, ни физрук ничего ей не сказали. В старой школе хотя бы на диспансеризации хирург многозначительно кивал головой, изучая карту. Диспансеризацию от гимназии они проходили в поликлинике по соседству, а не в той, куда Марина с детства ходила. Хирург в новой «гимназической» поликлинике привычно и раздражённо шлёпнул прямоугольный штампик «без патологий» в новую клетку. Марина тоскливо усмехнулась: снова стала здоровой, выздоровела.
Бабушка и мама поругались. Бабушка победила, и на ОФП Марину отпустили.
Пока ехала, Марина отвлеклась. Напоминания мамы всегда наводили на тоскливые мысли о смерти. Марина думала: вот люди здоровые, идут себе весело, а она – не здоровая. Успокаивало то, что Марина никак не ощущала, что селезёнки нет. Главное не есть жирное и жареное. Главное – вообще поменьше есть, не перегружать пищеварительную систему…
В спортивный корпус Марина вошла в жутком настроении, забитая и подавленная. Сдала недовольной гардеробщице мокрую куртку (на улице моросил дождь). Злой охранник позвал администратора, та спросила, к какому Марина тренеру и провела её через длинный коридор в серое подвальное помещение. В помещении располагались двери.
− Слева – мужские, справа – женские.
− Что?
− Да раздевалки, девочка, раздевалки.
− А в какую мне?
− Да в какую хочешь. Обычно гандбол в восьмой.
Марина открыла дверь с табличкой «8» − там было темно.
− Свет включи!
Марина стала озираться в поисках включателя.
− Дальше, дальше по коридору.
Марина прошла по коридору – остановилась в недоумении: на стене было два ряда клавиш.
− Да нажимай все, − сказала администратор. – Сейчас и гимнасты подойдут, и офп-шники, и гандболисты.
Марина потыкала в клавиши выключателей.
− Ты первый раз?
−
