style="font-size:15px;"> – Хочешь играть? Что ж, давай! Но запомни, ты сам нарвался!
Она подошла к двери и закрыла её на защёлку.
– Молись, мальчик!
Её взгляд не предвещал для его ничего хорошего.
– Садись на стул.
Сама она быстро устроилась на своём небольшом столике, на закинутую ногу за ногу тарелку. В её светловолосой головке созрела идея, показавшаяся ей забавной.
– Я тебя сейчас буду кормить. Ты моё дитё, понял? – тоном, не допускавшим возражений, объявила она
– Да, конечно, – смиренно согласился он, поглядывая на неё снизу вверх.
– А ну, быстро открывай свой ротик детка, – командирским голосом приказала она.
Мальчик повиновался.
Она сунула вилку с макаронами ему в рот, но неудачно. Несколько макарон упало ему на штаны и на пол.
– Ну, вот, сейчас всё будем раскидывать, – возмутилась она.
– Но я ведь дитё! – в качестве оправдания возразил он, – детям положено так делать!
– Ах, ты дитё… Раз ты дитё… – неожиданно, всерьёз почему-то рассердившись, произнесла она, раз ты дитё, то тебя… А ну ложись, на кровать, я тебя ремнём бить буду!
– Я…Я не… Меня нельзя, – жалостливо сказал он. Однако Катя, почувствовав власть мамаши, решила показать себя строгой и непреклонной. Спрыгнув со столика, и указав вилкой на диван, произнесла:
– Давай ложись на диван без разговоров! Сейчас тебя мама наказывать будет! Давай живей!
И тут он сделал то, чего она меньше всего ожидала. Он «съехал» со стула, и осторожненько обняв тёмненькие от загара ножки, нежно прижался к её теплому бедру и тихо жалостливо зашептал:
– Мамочка, миленькая, не бей меня. Не надо. Я больше не буду так делать! Я буду тебя слушаться.
Екатерина, от неожиданности, едва не уронила ему тарелку с макаронами ему на голову.
Несколько секунд она стояла, не в силах вдохнуть, и выдохнуть и вдохнуть, а затем прошептала:
– Пусти.
Он разжал руки и взглянул на неё. Она перехватила его взгляд и, несколько раз схватив ртом, воздух поставила тарелку на стол.
– Ешь! – бросила резко она, а затем стремительно выскочила из комнаты.
…холодная струя воды в ванне, под которую она подставила свои руки быстро, как всегда, привела её в норму. Однако когда еще по всему телу её бродили мурашки, она твёрдо решила, что с этим мальчуганом этой ночью у неё ничего не будет.
«И родители дома. Идиотка! Неужели она этого не понимает? Остынь! Кобылица мне такая нашлась! Больше он до тебя не дотронется!» С этими мыслями, она вошла в комнату.
Гость уже доел макароны.
– Я хочу спать, – объявила она. Ты, как кавалер, будешь дрыхнуть на полу! – и, усмехнувшись, добавила, – моим клопам сегодня будет хороший ужин с завтраком!
С этими словами она достала из шкафчика небольшой коврик и постелила
