тип, который все это затеял, заодно подсказал мне, что все это значит? Или я должна догадаться сама? Хорошо, сподобилась понять, где я. Остался вопрос: зачем? И еще: как все это выполнить? До этого дня я была самой обыкновенной женщиной средних способностей. Воздействовать получалось только на близких мне людей. Ну, еще на соседей. Менять жизнь целой страны или даже города я никогда не была способна. Не получалось дома, значит, не выйдет и здесь.
Черт! Я ведь совсем ничего не знаю про здешнюю жизнь. Один день мало что мне рассказал. Сколько нужно будет потратить времени, чтобы получить полную картину происходящего?
Еще одна мысль: кто сказал, что я должна тут что-то глобально менять? Вдруг сверхразум поставил на Машу? Просто мне к тому моменту, когда она вырастет и сумеет действовать, нужно будет воспитать ее в «своем» духе? А ведь похоже на то! Тогда нет никакой необходимости ставить передо мной сверхзадачу. Волей-неволей, но я воздействую на девочку. Значит, нужно в ней развивать те качества, которые мне кажутся нужными, но которые не смогут воспитать в ней ни родители, ни прочие люди.
Ладно, будет день, будет и пища. А пока лучше спать. И хорошо бы проснуться в своем доме, в своей постели, в своем родном мире. Стоп! Давай не думать о детях и внуках. А то совсем расклеишься.
Глава 2
Мир без Ротшильдов
На первых порах изучение местной истории стало для меня сплошным откровением. И если история здешней России XX века могла быть описана одной фразой, типа «В Багдаде все спокойно», то с XIX веком все было совсем не так. В сравнении с известным мне вариантом истории, здесь русское дворянство проявляло какую-то необычную активность. Начиная с заговора декабристов, оно целых пятьдесят лет активно боролось за отмену крепостного права. И проиграло! Крепостное право так и не отменили, и оно благополучно продолжало существовать в XXI веке. Почему так произошло, школьный курс истории не объяснял. Пришлось браться за изучение университетского курса. Оказалось, что за сохранение крепостничества боролся вовсе не царизм. Сами крепостные настояли на его сохранении! А зачем они это сделали? Местные либералы, так же, как и наши, нашли простое объяснение: народ не тот. Консерваторы же ударились в настолько дремучую патриархальщину, что противно было читать. Уж лучше бы они занялись написанием женских романов! Более-менее полную ясность я получила, когда прочитала статьи на аграрную тему, что писали социалист Чернов и анархист Кропоткин. Все оказалось просто: помещикам не давало покоя то, что земля принадлежала крестьянским общинам. Та доля крестьянского труда, что в виде барщины или оброка поступала в распоряжение барина, не могла покрыть всех его расходов. Проще говоря, на сладкую жизнь людям не хватало. Естественно, что они мечтали о том, чтобы земля оказалась в полном распоряжении «эффективных собственников». И нетрудно понять, кого они видели в этой роли – себя любимых! Многочисленные попытки дать мужику волю, но без земли, окончились неудачей. Русский мужик дураком не был и потому на барскую «доброту» не повелся.
