кисонька, уж очень интересно посмотреть на твою человеческую мордашку. И помни, я теперь пристально наблюдаю за тобой.
С этими словами он развернулся, а через мгновение передо мной уже стоял волк, с шерстью цвета непроглядной ночи. В упор посмотрев на меня, зверюга огромными скачками понеслась в сторону леса.
До своей машины я добралась уже под утро. Перекинулась и взвыла – коросты на ранах отошли и начали кровоточить. Пытаясь унять дрожь, обеими руками вцепилась в телефон и нашла номер Ника. Ответил он не сразу:
– Да, Ника, слушаю тебя.
Я чуть не зарыдала от облегчения, услышав его голос в трубке:
– Ник, приезжай, я не знаю, что случилось… Я нахожусь…
Далее путано объяснила, в какую глушь меня занесло и зачем, кратко обрисовала случившееся.
– Немедленно еду к тебе, ты это, держись там…
Забралась в салон и заблокировала все двери. Но что делать дальше, я совершенно не представляла.
Песня 3
Мятное мороженое
Я сидела в авто Никиты на заднем сиденье и смотрела перед собой остекленевшим взором. О моей машине Ник велел не волноваться – он сам с этим разберется. Мне была приятна и необходима такая забота, особенно сейчас, когда я умудрилась влипнуть в какую-то смердящую кучу. Коробку с моим очередным заданием Ник предусмотрительно переложил в салон своего автомобиля, и за это я была снова ему благодарна – не хватало еще потерять и ее. Тогда уж наверняка кто-нибудь спустит с меня шкуру!
– Ты уверена, что мне не надо остаться у тебя, – в который раз переспросил мужчина и попробовал пошутить, – обещаю, приставать не буду.
Я ни в чем уже не была уверена. В смысле, что Ник не будет меня домогаться, я как раз и не сомневалась, а вот в том, что меня ожидает дальше – нет. Бесцветным голосом ответила:
– Просто побудь со мной.
Он бросил на меня взгляд из зеркала и заметил:
– Я с тобой до конца… У меня есть мысли о том, кем может являться эта черная зверюга, но я еще поспрашиваю у тех, с кем общаюсь.
Рассеянно кивнула. Оставшийся путь ехали молча. Меня мутило, хотелось прилечь и не шевелиться. Одежда от засохшей крови прилипла к ранам на животе. Я не представляла, как буду отрывать ткань, но утешала себя тем, что вообще осталась жива. По радио звучала песня «Ветер» Монокини: «Называй меня ветер, называй меня сердце, называй меня воздух…» А как мне назвать того, кто, имея в запасе неограниченную силу и могущество, даже не соизволил помочь мне? Ах да, я же расходный материал, одна из многих – бросит очередной погасший браслет в памятную коробку и все. Даже и следа не останется в его воспоминаниях. Вздохнула – а все почему? Пытаюсь быть похожей на него – равнодушной и иногда жестокой – но ученица из меня, видимо, никакая. Снова вздохнула и прикрыла глаза.
Подъехали к дому, Никита помог мне выйти и, поддерживая, завел в подъезд. По дороге встретили соседей, которые,
