Модель «Клинер‑1», отключить.
Агрегат втянул в себя шланг и колесики и снова стал похож на обычную коробку. Учёный выдохнул с облегчением и, нецензурно бранясь, кое‑как слез со шкафа. Мрачно взглянув на притихший пылесос, Рей распрощался со своими чертежами: в отличие от обычных пылесосов, этот не собирал мусор внутри себя, а полностью уничтожал. Такой подход должен был сэкономить усилия хозяйки, но вместо этого лишил мир схем лазерного кухонного комбайна (впрочем, может быть, это даже и к лучшему). Рей решил переделать пылесос во что‑нибудь другое несколько позже, поэтому просто задвинул его под стол, а сам отправился спать.
В жилые комнаты можно было попасть прямо из кабинета, если знать один секрет. Висящий на стене чертеж с изображением андроида в разрезе при прикосновении сканировал отпечатки пальцев и, если они совпадали с внесёнными в картотеку, открывал замаскированную дверь. А если не совпадали, бил нарушителя током. Довольно сильно.
Рей прикоснулся к изображению кончиками пальцев, раздался тихий щелчок, и часть стены бесшумно отъехала в сторону.
По сравнению с кабинетом и уж тем более лабораторией, жилые комнаты казались откровенно маленькими, но ученого это вполне устраивало. Три комнаты и ванная ‑ вот и всё, что ему требовалось. Первое помещение представляло собой гибрид прихожей и гардеробной ‑ здесь Рей сменил массивные армейские ботинки с толстой подошвой на мягкие тапочки, повесил на крючок белый халат и переоделся в просторную рубаху с широкими рукавами. Если бы его кто‑нибудь увидел в таком виде, то ни за что не признал бы в нём педантичного до тошноты учёного, всегда застёгнутого на все пуговицы и замки. Но у каждого свои слабости и, когда никто не видел, Рей любил походить в одной лишь хлопковой рубахе до колен. И в тёплых тапочках в виде кроликов ‑ трепетно оберегаемом подарке Евангелины.
Из первой комнаты вели две двери: одна в небольшую кухню, а другая ‑ в спальню. Сейчас Рей с огромным удовольствием направился бы прямо в спальню и рухнул бы на кровать ‑ всё же день выдался не из легких. Однако он сегодня и так уже пропустил обед и догадывался, что, посмей он сделать то же с ужином, бдительная Виктория не поленится подняться к нему, чтобы вправить мозги. После последнего такого инцидента учёного почти неделю преследовали кошмары, в которых суровая секретарь командующего кормила его с ложки манной кашей и приговаривала: «Ложечку за «Аврору», ложечку за командующего, ложечку за мисс Доленсон…»
Рей вздрогнул от одних только воспоминаний и поплёлся ужинать. На кухне, в специальном маленьком лифте для доставки еды, уже дожидался своего часа поднос с тарелкой каши, печеньем, стаканом тёплого молока и запиской: «Я проверю!». Последняя произвела на учёного наибольшее впечатление. Он предпочёл не испытывать судьбу и нервы секретаря Дуглас и покорно принялся за еду.
После ужина Рей вымыл тарелку и стакан, поставил их обратно на поднос и, приложив ответную записку «Я хороший!», отправил всё это обратно.
Зевая и едва переставляя ноги,
