в больнице.
– Ой, точно, там же с мамой у тебя… Как она, кстати?
– Да пока непонятно, все поправиться не может. Кашляет уже месяц. Вот анализы сдавать будет завтра.
Женя допил бокал и налил себе еще один. В уголках его губ появилась блуждающая улыбка.
– Знаешь, а я сейчас домой шел и бабульке не помог. Как думаешь, я в ад попаду?
– А что такое? Через дорогу не перевел? – Саша ехидно посмотрела на него.
– Да нет, там соседка достала уже. Каждый день во дворе теряется. Ей либо, как в лабиринте с Минотавром, надо веревочку от двери привязывать к руке, или как в том фильме, который мы с тобой смотрели, где мужик каждый день с чистого листа жизнь начинал. Ну где татуировки себе набивал с подсказками, чтобы вспомнить, что делать надо.
Саша укоризненно цокнула языком:
– Ну вот за такие слова ты точно в ад попадешь.
Хмыкнув, Женя выпил второй бокал и поставил турку на плиту.
– Что там у нас набежало, кстати? – спросил он, кивнув головой в сторону сжатого под мышкой градусника.
Саша достала градусник и, всмотревшись в ртутную полоску, удивленно произнесла:
– 36,6.
– Ну вот видишь, это я благотворно влияю на тебя, – не поворачиваясь, ответил Женя. – Пять минут общения со мной, и уже прошла температура, кожа стала упругой и гладкой, морщины разгладились.
– Вот только этих пяти минут нашего редкого общения мне недостаточно, – Сашин голос звучал слегка укоряюще.
Женя сделал вид, что не расслышал.
– Про че мы там говорили? А, про то, что я в ад попаду, – Женя налил себе бокал и небрежно сел за стол, закинув ногу на ногу.
– Ну на самом деле, я думаю, у меня уже есть билет туда за чревоугодие, алкоголизм и распутность, – на последнем слове он с выжидающей ухмылочкой посмотрел на Сашу, ожидая цепную реакцию.
– А вот с последним поподробнее, – Саша театрально нахмурилась, слегка ударив вытянутой ногой Женю под столом.
– Да шучу я. Где ж я еще такое сокровище найду, – Женя демонстративно прижал руку груди. – Такого больше нигде нет.
– Ага, ты всем такое говоришь, наверное.
Женя самодовольно улыбнулся.
С полминуты они сидели молча. Тишину нарушали лишь падающие из крана редкие капли.
– А ты в рай и ад веришь? – вдруг спросила Саша.
– О, это целая тема для разговора. Моя любимая, кстати, – Женя, усевшись поудобнее, подобрал под себя ноги.
– Знаешь, мне вот нравится, что Омар Хайям говорит про это, – Женя, допив бокал, потянулся за второй бутылкой.
– И что он говорит?
– Ну вот дословно не скажу, там в стихах. Но общая мысль такая – что, типа, я вот живу здесь и сейчас и не знаю, попаду ли я в рай или ад и есть ли они вообще.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте
