пойдёт на уступки по цене на газ, если Украина вступит в Таможенный союз. Но Киев уже завершал переговоры с ЕС о создании зоны свободной торговли с ЕС, поэтому вступать в Таможенный союз не спешил.
Взаимное недоверие и нежелание открыто обсуждать спорные вопросы вело к дальнейшему накоплению проблем в российско-украинских отношениях, к их деградации. Дело дошло до заявления первого заместителя генпрокурора Украины Рената Кузьмина о том, что российско-украинские газовые соглашения, заключенные в 2009 году, могут быть отменены в судебном порядке.
Понимали ли в Москве, что Янукович вряд ли станет ломать сопротивление оппозиции и игнорировать нежелание олигархов двигаться в сторону Таможенного союза? Понимали, конечно, потому и пытались «воспитать» Украину газовым соглашением и не торопились пересмотреть его. Ну, а Янукович? Он не собирался рвать с Европой и отказываться от своих обязательств двигаться в сторону ЕС. Потому и стремился избежать ситуации, при которой Москва могла бы потребовать сделать выбор: идти в ЕС или вступать в Таможенный союз. Чтобы отдалить эту неприятную перспективу, Украина заявила о своем чисто символическом участии в Таможенном союзе – в качестве «наблюдателя». И на словах Янукович заверял, что приоритетом для страны является интеграция и с ЕС, и с Таможенным союзом (ТС). Для последнего и придумали сотрудничество в виде формата «3+1» – «на секторальном уровне». Однако премьер-министр России Дмитрий Медведев заявил, что сотрудничество в формате «3+1» недопустимо.
Откровенно говоря, вхождение в ТС объективно было выгодно Украине, поскольку позволяло сохранить и усилить кооперацию промышленности с постсоветскими республиками, а также открывало для украинских товаров гигантский российский рынок. В то время советник президента России Сергей Глазьев был частым гостем в кабинете премьер-министра Украины Николая Азарова. Он привозил с собой ворох расчетов о выгодах членства Украины в ТС. Эти расчеты подтверждались и собственными украинскими исследованиями, в том числе – министерства экономики Украины, которые проводил замминистра этого ведомства талантливый экономист Валерий Мунтиян. Об этом свидетельствовали и расчеты, проведенные несколькими независимыми аналитическими центрами. Так, согласно этим данным интеграция со странами Таможенного Союза дала бы прирост экономики до 6 % в год. В то же время эффект от вступления в ЗСТ Евросоюза, по подсчетам специалистов, был бы нивелирован потерей русских рынков и стагнацией целых отраслей экономики, что делало западный вектор интеграции экономически невыгодным.
За три года до переворота политолог Дмитрий Выдрин так оправдывал вхождение Украины в Таможенный союз. «Есть скрытые мотивы, которые пока не поднимает ни сама Россия, ни Украина. Речь идет о неявных преимуществах от Таможенного союза. Я на прошлой неделе был в Харькове на «Турбоатоме». Я был поражен размерами и масштабами производства. 95 % рынка «Турбоатома» – российский рынок. Но меня поразило даже не то, что мы
