раньше обычного…»
Истлела сирень в этом году раньше обычного.
Она опустила сухую ладонь мне на колено.
Радужные осколки стрекоз, клювы кремня
светились в ирисах сонных.
– Рука моя, – проговорила она, – напоминает
старую стену, в трещинах которой скопилось
изрядное количество пыли,
изнемогшие древесные семена,
попавшие сюда в конце лета, когда всем стало
ясно, что осени не миновать…
– Посмотри, она и впрямь полна какого-то сора,
пыльцы, песка, который сияет, будто
поблизости должна быть вода.
– Подумай о моей руке, – сказала она, –
Посмотри и подумай… Не знаю зачем, но так
нужно.
– Это любовь, – сказал я.
– Это только любовь.
Но, замечая нас, она все равно слишком печальна,
Ей не под силу нас отыскать.
До рези в глазах всматривается она в наши лица,
Тысячи петухов, тысячи белоснежных коров
бьются в пыли, и кровь их напрасно
чернеет –
Нас не найти.
Сродни легконогой звезде…
Она уходит в края безумных ветряных мельниц,
стрекочущих дальних костров,
И смерть утешает ее в холодных садах
наших прежних рождений.
«Истлела сирень в этом году раньше обычного…»
Истлела сирень в этом году
раньше обычного.
Звезда витает над глиной,
И, как сгусток огня в лиловом мареве гроз,
несут тяжкое яблоко.
Грудь надежно укрыта лохмотьями нищеты
и веселья.
Веет ветер, мечется лето, в волнах –
намокший кораблик.
Восходим на мост,
Забиваем гвоздь в древесину.
Расступается мудро она пред металлом,
обнажая истоки непрерывного дыма.
Вырастают дома, разрывая объятия дерна.
Скованы проходные дворы в тропу сухого родства,
по которой хороводом несется
Одиночество каждой покинутой вещи.
Это – неделимое яблоко радости и покоя парит
в прохладной груди.
Это – брат твой Июнь – запылал,
И бьются кошачьи зрачки над котлом,
где тускнеет полынь,
И не гаснет спазм медных кругов
в мочках полоумной цыганки.
Это – ночью ты ставишь на подоконник свечу и
ковш черной воды, чтобы бездомный твой брат
прошел наконец свое поле,
Чтобы кро вавое яблоко гордого горла
воспело сентябрь неземным славословьем.
Перед тем как, взойдя на мост поднебесный,
Опустишь его в стеклянное месиво,
Огнем охваченный нищеты и веселья.
«я лежу рядом с ней…»
я лежу рядом с ней
стручки гороха бледные от солнца
валяются по полу
в волосах еще течет июльская пыль
повторяя движение солнца
мы неподвижны
замер я без движенья
и она
