и в руке банка с парным молоком. Теплым, про которое в городе мы уже и забыли.
Письмо Виктора Астафьева я не успел передать Виталию Воловичу
Обнаружил эти письма несколько лет назад в своем архиве, думал, что они уже утеряны.
При случае, когда буду в Екатеринбурге, надеялся передать их Виталию Михайловичу Воловичу, про него шла в них речь. Не получилось.
История этих писем такова. Когда-то, еще студентом, готовил статью для газеты «Советская культура» про книжного графика из Свердловска Виталия Воловича. Написал письма с просьбой рассказать о нем писателю Виктору Астафьеву, когда-то Виталий Волович иллюстрировал его произведения – в Красноярск. И классику книжной графики Дмитрию Бисти – в Москву.
Статья в «Советской культуре» так и не вышла, а письма от двух замечательных людей искусства сохранились. И еще – рукописные ответы на мои вопросы самого Виталия Воловича.
Художник Виталий Волович. Фото Владимира Белковского.
Вот эти редкие уже рукописные страницы.
Дорогой Сергей.
О Воловиче коротко мне и не написать, наверное.
Художник он очень сложный, но это та сложность, которой не было до Воловича и, наверное, не вдруг как она повторится. Волович – это самобытность, а самобытности удается добиться немногим, особенно в графике. Волович в рисунках к англичанам и фламанцам мне кажется больше англичанином и фламандцем, чем сами англичане и фламандцы.
Может это всего лишь «фокус», художественный обман, ну и пусть тогда будет «фокус» и «обман», если он меня убеждает в искренности и величии искусства, а главное в своем видении, своем проникновении в первоисточник, то есть в ту Великую литературу, которой он дерзнул коснуться, осмыслить ее, как художник, как мыслитель. Причем осмыслить и проникнуть заново, не повторяя никого из тех великанов, что уже соприкасались с шедеврами мировой литературы до него. Для этого нужен не только талант, особенный, дерзкий талант, но еще и характер, еще и упорство, еще и настойчивость. Много надо помучиться, передумать, пережить. Переосмыслить, чтобы пополнить внутренние культурные ресурсы в таком количестве и масштабе, что они обрекают человека на духовное подвижничество и художественное открытие, на муку и радость преодоления не только искусства в искусстве, но и на сотворение своего художественного мира.
И это все Волович преодолел и сделал, незаметно, без саморекламы и это для нашего времени тоже немало, но вполне естественно для большого художника и труженика.
Виктор Астафьев
Из ответов Виталия Воловича, сохранились в рукописи у автора этих заметок:
– Художник-иллюстратор работает как бы в двух временных измерениях. Время, в которое происходят события книги и время в котором он сам живет. Видимо его задача заключается, помимо
