собственное эго, восхищаясь собственным фальшивым подвигом во имя разрушенной любви. Зачем?
– Словоблудие, – отчеканила Женя – Исключительное словоблудие. И никакого объяснения
– Ну не могу я это объяснить! – чуть не крикнул – Не мучай меня. Спрашивай что хочешь, как хочешь, но только не об этом
– Так дело не пойдет, дорогой. Я пришла сюда за вполне конкретными ответами на конкретные вопросы, и пока их не получу – не уйду
– Значит, уйду я, – и уже обернулся, как в левое плечо уткнулось её лицо, а руки нежно обняли меня.
– Паш, – шепот был сладким и манящим – Не будь ты дураком. Возвращайся. Всё наладится, всё образуется, и будет у нас всё, как раньше. Даже если ты предал, я пойму и смогу простить
– Не будет. И пойми, «нас» больше нет – есть ты, есть я, и есть пустота. Ты справедливо обижаешься на то, что я молчу, но нечего сказать, – я, как мог, обнял свою бывшую жену – Всё было слишком хорошо, чтобы быть правдой, и вполне логично закончилось. И с этим необходимо смириться
– Опять! – Женя вырвалась из моих объятий – Да не хочу я мириться с твоим уходом. Взял всё и выбросил, как в мусорную корзину
Да, выбросил всё. Особенно наши дни в Париже, дни, похожие на сказку, не смотря на то, что в реальности столица Франции оказалась намного скромнее, чем в рекламе. Но это не помешало – наоборот, оставшись на руинах розовых фантазий, мы предавались разврату и чревоугодию где только могли. В конце-концов, мы остались с двадцатью евро в кармане, и оборванные, слегка голодные, но веселые и влюбленные вернулись домой на родительские деньги. Взбучка была знатной, а отец Жени даже выставил меня за дверь – но уже спустя пару дней всё вернулось на круги своя.
Из той поездки я вынес ощущение красоты – подсвеченная Эйфелевая башня, Лувр, Версаль, хорошие рестораны с приятной музыкой. Это останется со мной навсегда, и даже на смертном одре буду помнить тот вид из окна номера старой гостиницы, и запах роз, купленных утром на местном рыночке.
– А придется. Смотри, Жень, – я поднял её голову и посмотрел прямо в глаза – Если я вернусь, начнутся скандалы и постоянные разбирательства. Простить ты меня не сможешь – в любом случае – и спустя время начнешь вспоминать о моем поступке
– Нет
– Да. И пойми другое – не получится у нас расжечь былую любовь. Будет небольшой костерок на лаве остывших чувств, который погаснет с копотью
– Смеешься? – в глазах Жени копились слёзы – Нет, правда смеешься. Издеваешься. Испытываешь
– Нет
– Значит, предательство, – полились слёзы – Кто она? Красивее меня, да? Умнее?
– Никого у меня нет, Жень. Никого, – я неловко вытирал слёзы, текущие по алым щекам – И никто не сможет с тобой сравниться
– Но почему уходишь?
Этот вопрос из дня в день повторял себе и я. Не было в нашей
