мужества сказать следующее:
– Вы вообще можете представить, о чем меня просите? Нет! Вы говорите мне, чтобы я смирилась. Но вы не понимаете, как я слышу это предложение, вы даже не задумывались…
На шум голосов в гостиную пришел мистер Джим Леджер. Он понимал, что происходит, но не вмешивался, потому что в этом не было нужды.
– Думаешь, ты единственная, кто пострадал из-за этой трагедии? – спросил Том, словно бросая мне вызов.
– Нет. Я знаю, что для каждого из вас Карл значит что-то особенное. Я вчера у Питера и Дэвида спросила: если мы все так обязаны Карлу и все его так любим, то интересно, почему мы так быстро его похоронили? Я понимаю, если бы вы это сделали только что, когда Его Высочество сказал, что нашли тела. Даже моя надежда уже еле уловима, но все еще жива! Не смейте говорить, что я эгоистична и думаю только о себе! Я знаю, кто для вас Карл! Я это понимаю и оберегаю ваши чувства! Но вы хоть раз задумались, что эта смерть значит для меня? Возможно, вы думаете, будто я привыкла хоронить родных и близких, но это не так! Для меня это еще не стало привычкой!
– Мы тебе говорим не об этом, – перебил меня Дэвид.
– Я поняла, что вы говорите, и я уже ответила!
– Графиня, – раздался успокаивающий голос Питера. – Что Вы хотите нам сказать?
– То, что смерть Карла Норриса, может быть…
– Что, миледи? – спросил Питер. – Продолжайте.
– Произошла из-за меня, – ответила я.
В воздухе повисло молчание. Но вскоре поднялся гул голосов, в котором звучали изумление, отрицание, непонимание. Я же взялась за голову и начала метаться из стороны в сторону:
– Вы просто задумайтесь, каково мне! Дэвид не даст соврать! Ты ведь помнишь, что я тебе говорила в путешествии? Ты помнишь?
Профт нахмурился:
– О дурном предчувствии…
– Вот именно! Оно не покидало меня! Я постоянно думала, будто произойдет что-то плохое! Видимо, так я и сглазила Карла! Из-за моих предчувствий это все произошло!
Все сразу же начали говорить, что в моих словах нет логики. Питер нервно заходил по сторонам. Он единственный не отрицал мою теорию. Остальные меня успокаивали и говорили, что я не могла навлечь на Карла смерть.
– Вы считаете, что это бред? – иронично спросила я. – Тогда что вы скажете, если я предположу, что Карла могло погубить проклятие семьи Брустер?
Гости беспокойно переглянулись. Дэвид взял меня за плечи, посмотрел мне в глаза и спросил:
– Это Вам пришло в голову из-за того индуса, который умер после смерти Вашей бабушки?
– Ох, если бы, Дэвид, только из-за него!
Я вырвалась из его объятий. Вмешался Стефан:
– Миледи, нет никакого проклятия Брустеров!
– Ваше Высочество, – проговорила я. – Другого объяснения нет…
Слава богу, все знали легенду о проклятии. Поэтому мне не пришлось лишний раз никого ни в чем убеждать.
