сконструировал специальный фотоаппарат, намертво закрепив диафрагму и выдержку, а в качестве фиксатора расстояния до объекта съемки привязал к аппарату свинцовый шарик на шнурке. Теперь все было проще простого: положить бумагу под настольную лампу, с помощью шарика установить расстояние, снять, передвинуть кадр. Все. Ей дали аппарат и несколько десятков флаконов духов.
Естественно, читать китаянка не умела. Она некритически переснимала все бумаги на столе мужа. Чего там только не было: письма, страницы книг, инструкции, просто изрисованные листки. Но среди всего этого бедлама разведчикам досталось несколько армейских кодов и система их изменений, а также список телефонных номеров всех немецких военных советников.
Вот так и приобретался опыт вербовки ничего не подозревающей агентуры.
В середине ноября «Рамзай» получил известие от «друзей», что его присутствие настоятельно необходимо в Шанхае, и, таким образом, первый период ученичества для него закончился.
В Шанхае Зорге и его коллег ждал еще один будущий соратник – второй (а потом и первый) радист группы Макс Клаузен.
Вся предшествующая карьера Клаузена может служить классическим примером вербовки целой группы техников, отобранных по тайным каналам Коминтерна для военной и политической разведки. От сетей связи, которые эти люди были обучены создавать, зависело функционирование всей системы советского шпионажа.
Макс Клаузен и его жена Анна
В сентябре 1928 года, после нескольких месяцев тщательного наблюдения за объектом, на Макса вышел агент советской военной разведки «Георг» и спросил, имея в виду его прежний опыт в радиосвязи, не хотел бы он отправиться в Москву «поработать на разведывательную организацию». Клаузен принял предложение «Георга» и выехал из Берлина с билетом первого класса в кармане и томиком Томаса Манна в багаже. Ему было сказано: «Место вашего назначения – в этой книге». Простой буквенный код внутри романа, будучи расшифрованным, давал адрес в Москве.
По прибытии в Москву Клаузена встретили и отвезли в здание 4-го Управления Генерального штаба Красной Армии. Так он оказался завербован непосредственно советской военной разведкой.
После нескольких месяцев интенсивного обучения в радиошколе Красной Армии Клаузена отправили в Шанхай, где он и должен был присоединиться к «Джиму»-Зорге.
В июле 1929 года, после того как была установлена связь между Шанхаем и Владивостоком, Клаузен получил указание от своего руководителя отправиться в Харбин, чтобы там смонтировать другую радиостанцию, которой должна будет пользоваться группа Красной Армии в Маньчжурии. Весь его радиоинструмент любезно и незаметно перевез для него французский дипломат. Условия для деятельности в Харбине были существенно осложнены бдительностью местной китайской полиции. Китайско-советские отношения на границе обострились, и налеты китайской полиции на советское консульство в апреле
