Жену его звали Раисой, как и мою маму.
Александр Викторович Казаченок. 1960-е
Однажды, когда я был совсем крохотный, мои родители вместе с тетей Раей и дядей Мишей поехали в Обухово, в церковь, и окрестили меня. Мы с сестрой оба крещеные. Мама говорила: «Не нами начато, и не на нас пускай заканчивается. Покрестить ребяток надо».
Я, конечно, этого не помню, в пеленках лежал, но дядю Мишу всегда звал крестным. И страшно важничал, потому что мой крестный – сталевар на Ижорском заводе, а в Колпино сталевары были самыми почитаемыми и уважаемыми людьми.
Я любил, когда крестный приходил к нам в гости. Они с отцом на верандочке беседовали… Особенно здорово было 9 Мая. Этот праздник в Колпино всегда и для всех самый дорогой. С утра собирались и шли в Дом культуры – там ветеранов поздравляли, цветы дарили. Подарки вручали… А потом у нас долго вспоминали, рассказывали. Меня от них не оттащить было. Крестный воевал в разведроте, а отец – танкистом. Правда, те ижорские танки назвать танками можно было очень условно. Еще с революции на заводе оставались 19 броневиков, они стояли где-то в закутке. Так вот, на эти броневики, откатав, прикрепили спереди листы стали, поменяли что-то в двигателях, поменяли пушки – вот и получились танки. С Ижорским батальоном отец и крестный дошли до Нарвы и в 1944-м вернулись домой. Отец не был ранен, только менингитом болел. Наград правительственных у него тоже не было. Не убили – и слава Богу. Они с дядей Мишей говорили, что их Бог хранил – ведь ни тот, ни другой ранены не были ни разу. Рядом люди погибали, а их даже не задело.
Никогда не похвалялись, что вот Колпино защитили, Ленинград – не было в них этого. Вспоминали, как устанавливали танки на позициях, как окапывали их со всех сторон. Смеялись, что к каждому танку нужна была рота солдат, чтоб вытаскивать их из грязи. Но всегда с гордостью говорили о броне, откатанной на своем заводе, ее никакие снаряды не брали. Конечно, голод, холод – ополчение же не так снабжалось, как регулярная армия. Но всегда гордились тем, что именно это ополчение удержало немцев на самом далеком рубеже от Ленинграда. Колпино осталось неприступным плацдармом, и завод работал. Я тоже этим всю жизнь горжусь.
Родом из детства. Колпино
Сколько себя помню, столько я в футболе: с детства либо смотрел, как взрослые ребята играют, либо сам играл. Какой-то точки отсчета, после которой проснулся интерес к футболу, сейчас не отметишь. Такое впечатление, что эта игра была в моей жизни всегда.
Наша семья жила на улице Стахановской (называли ее в шутку и Стакановской) рядом с 402-й школой, колпинцы ее хорошо знают. Дом наш был деревянный. Рядом уже стояли кирпичные, они все вместе наш двор и составляли. Жизнь была непростая, но у меня о той поре только теплые воспоминания.
Володя Казаченок. 1954
Все наше с сестрой детство прошло в домах, построенных пленными – немцы строили у нас в Колпино целые кварталы. Сначала мы жили, как я сказал, в деревянном
