к женщине. Наивный.
–Да. Да. У себя. Вроде, никуда не уходила.
И застыл с сияющей улыбкой на устах, не отводя восторженного взгляда.
Надменно подняла одну бровь:
–Проводите?
–М-м-м, – промямлил, слегка озадачившись и осмотрелся по сторонам, зачем-то похлопав себя по карманам. – Да, конечно. Одну секунду.
Снова улыбнулся и, сняв ключи с деревянной ключницы за его спиной, вышел за дверь своей комнатушки. В мёртвой тишине звук закрывающегося замка и звяканье болтающихся ключей на связке прозвучали, как звон колоколов, эхом разносящийся по тесному и пустому помещению. Парень при этом не переставал улыбаться и смотреть на меня с нескрываемым восторгом.
Закончив с дверью, он прошёл вперед меня и указал широким жестом руки в глубь освещённого желтым светом коридора:
–Прошу за мной.
Хмыкнула в ответ и приняла приглашение, звонко застучав каблуками по серой плитке.
Всю дорогу до коричневой деревянной двери с табличкой: “Капитан Стрельникова” мой сопровождающий оборачивался, будто боялся, что я исчезла и хотел убедиться в обратном. Что ужасно раздражало и по меньшей мере было глупо, учитывая звон от набоек моей обуви.
Стукнув пару раз сжатой в кулак рукой по дереву, парень дождался оклика с той стороны, позволяющего войти, и открыл дверь.
–Нина Викторовна, тут к вам… эм… посетительница. – И обернувшись ко мне, спросил: – Как ваше имя?
–Твою дивизию, Черкасов! – возмутилась женщина за столом лет на пять меня старше. – Имя нужно узнавать до того, как провожать до кабинета, и записывать! И пост свой не покидать! Немедленно возвращайся!
Она ещё что-то беззвучно произнесла, удручённо опуская голову и устало потирая виски. Догадываюсь, что это было хорошенькое ругательство.
Парень ни капли не расстроился от того, что его отчитали и, подмигнув мне напоследок, зашагал обратно к своему рабочему месту.
–Пожалуйста, проходите, – подняла на меня тяжёлый взгляд своих карих глаз Стрельникова, складывая пальцы в замок и определяя на них подбородок. – Присаживайтесь и рассказывайте с чем пришли.
Я откинула взмахом руки свои длинные волосы за спину и уже сделала шаг в кабинет, как из сумки раздалась трель входящего вызова на телефон. Сердце пропустило удар. Дрожащей рукой достала дивайс – не ошиблась – Заречнев.
Словно он почувствовал то, что я планирую сделать и предоставлял мне последний шанс.
Последний шанс, чтобы передумать, развернуться и уйти.
Продолжать жить своей любимой жизнью, делая вид, что я ничего не знаю и меня всё устраивает. Смогу ли? Предполагаю, что – да, с условием, что наступлю себе на горло и лишусь последних оставшихся во мне крох человечности. П-ф-ф… Что значат другие жизни, абсолютно не имеющие к тебе отношения, когда под угрозой смерти твоя собственная? Правильно – ничего, если
