Таким образом, потребности в эфире на время отпали.
Но наука не стояла на месте, и природа, словно издеваясь над учеными, подкидывала им все новые и новые факты, требующие то отрицания существования эфира, то его очередной реинкарнации. Сначала был опыт Физо, показавший, что скорость света в движущейся среде, а именно в воде, не подчиняется требованиям классической физики. Скорость света в направлении движения оказалась не равна арифметической сумме скорости света в стоячей воде и скорости воды. Напомню, что в то время еще не существовало теории относительности, а исходя из сугубо классических представлений получалось, что свет распространяется в неком эфире, который увлекается движущимся веществом лишь частично.
Но затем был опыт Майкельсона, который показал совершенно обратное. Майкельсон измерял скорость света по направлению движения Земли вокруг солнца и против этого движения. Измеряемое значение в любом направлении неизменно получалось строго одинаковым. Выходило так, что движение Земли сквозь эфир отсутствует.
Могильщиком эфира на некоторое время стал знаменитый Альберт Эйнштейн. В своей работе «К электродинамике движущихся тел» он говорит следующее: «Все наши попытки сделать эфир реальным провалились. Он не обнаружил ни своего механического строения, ни абсолютного движения. Все попытки открыть свойства эфира привели к трудностям и противоречиям. После стольких неудач наступает момент, когда следует совершенно забыть об эфире и постараться никогда больше не упоминать о нем». И вновь, как и во времена Ньютона, научная общественность пошла на поводу у признанного авторитета. Действительно, казалось странным, что эфир неподвижен в соответствии с опытами Физо, и при этом движется вместе с Землей в опыте Майкельсона.
По иронии судьбы через пятнадцать лет уже самому Эйнштейну потребовалась некая всепроникающая и вездесущая физическая среда. После создания своей общей теории относительности характер его высказываний резко изменился: «Мы не можем в теоретической физике обойтись без эфира, то есть континуума, наделенного физическими свойствами».
Однако наука побоялась возвращаться к уже набившему оскомину термину. Новую среду назвали физическим вакуумом. Таким образом, физическим вакуумом мы называем пространство, из которого удалена вся материя, все атомы и все элементарные частицы. Но, как и некогда к эфиру, отношение ученых к понятию физического вакуума далеко неоднозначное. И все же это абсолютно пустое пространство имеет вполне конкретные измеряемые и наблюдаемые физические свойства.
Пустота буквально кипит жизнью, кишит бурными квантовыми флуктуациями. Это бурлит «море Дирака», в котором постоянно рождаются из ничего и исчезают в никуда, уничтожая друг друга, частицы и античастицы.
Эйнштейн очень болезненно воспринимал принцип неопределенности Гейзенберга. Согласно этому основополагающему принципу квантовой механики,
