другой.
Случаются, конечно, минутки лени. Иногда я, вместо того чтобы идти в магазин, извлекаю с точно выученной уже полки стакан сметаны или пачку пельменей, сунув взамен что-то ненужное. Но потом я все равно захожу в тот же магазин и «случайно» оставляю деньги где-нибудь на прилавке.
В общем, сейчас я видела для себя только один выход. У меня в руках была сырая курица. И я понимала, что наверняка смогу заменить ее на курицу приготовленную… и, между прочим, даже практически равноценный обмен выйдет… ну, почти. Мне, кстати, и курица поменьше вполне подойдет – ну мало ли, скажу, ужарилась. Лишь бы не сырая. В каком-нибудь ресторане – никто ведь и не заметит, там тех кур десятками жарят. Так, по крайней мере, я рассуждала, вдобавок оправдывая себя тем, что курица нужна мне не для личного пользования, а для питания оголодавших студентов. И у меня есть острая необходимость! В общем, нужно только иметь какое-то представление о том, где в данный момент находится ближайшая жареная курица. Мда, всего-навсего.
Я лихорадочно припоминала все рестораны и кафе, в которых когда-либо была и хотя бы примерно представляла, откуда в них приносят еду… Проблема была в том, что нужно было еще и более-менее точно знать, где в этих ресторанах кухни, а желательно – еще и примерное расположение столов в ней. Ну то есть если я стану шарить по ресторанной кухне наугад, вслепую и не имея конкретной цели в заранее определенной точке, я, конечно, сгребу оттуда в первую очередь то, что хоть как-то соответствует моему, хм, предмету для обмена. То есть теоретически – курицу. Но беда в том, что на данный момент моя курица по очертаниям меньше всего походила именно на курицу. Вариантов я все равно не видела для себя, а потому решилась на этот шаг отчаяния.
Первым припомнился ресторан русской кухни в центре города, и я решила, что это то, что надо. Наверняка там готовят из курицы… что-нибудь эдакое. Русское. Я сосредоточилась на идее жареной курицы, скосила глаза, протянула руку к своей птичке… И тут же эту руку отдернула.
Передо мной на большом, расписанном под хохлому блюде возлежала утка. Обложенная яблоками. В перьях.
Вообще я слышала, что обтянуть готовую птичку заново перьями – высший пилотаж, и когда-то поваров, способных на такое изуверство, особо ценили в богатых домах… Но, во-первых, мне, вероятно, недостает аристократизма – я считаю утку в перьях решительно неаппетитной. А во-вторых, может, конечно, я и смогу объяснить Володе превращение картошки в яблоки, но вот трансформация курицы в утку и ее волшебное обрастание перьями – это как-то за гранью добра и зла.
Надо возвращать курицу, догадалась я. Скосила глаза, потянулась к птичке… и извлекла небольшую кастрюльку. Инспекционная проверка показала, что в кастрюле была окрошка. Без малейших признаков курицы.
Еще две попытки поочередно дали груду вареников с вишней и стопку блинов.
Я впала в отчаяние. И решила – леший с ней,
