в кризисные времена они действуют жестче обычного – от лишения услуг до выселения. То же касается и выплат по кредитам».
«Так, – Липа, заерзала, готовясь на выход, – самое противное под конец оставил, да?!»
Календарик невзначай, но метко наступил на любимую мозоль Липы – квартплату. Она гордилась своей трехкомнатной квартирой, доставшейся от родителей, но вот уж правда – нет вещей абсолютно хороших! Заплатив в последний банковский день за квартиру из дистрофичного «покойницкого» гонорара, она осталась с весьма незначительной суммой наличных. Кредитка тоже карман не оттягивала. А если принять в расчет еще и повысившиеся тарифы… Тут уж невольно позавидуешь Кузе, которая проживала в тесной двушке с отцом и братом-холостяком.
«И вообще, – сообщил напоследок календарь глубокомысленно, – столкнувшись с проблемой, не бросайтесь сразу с ней бороться. Подумайте вначале, что из нее можно сделать».
– Это как? – спросила Липа, кажется, вслух.
«Например, если нет денег на деликатесы и сласти, сядьте на диету и подкорректируйте вес».
Но тут ей надо было выходить. Липа бросила календарь в пакет с компроматом на Покойницкого и выскользнула через уже многозначительно зашипевшие двери.
«Да, вес, вес… Вес есть. Вполне докризисный».
Дорогая подруга Кузя всегда кормила Липу как на убой, да еще пыталась всунуть ей что-то на вынос, из-за чего прощание в тесной прихожей превращалось в средней интенсивности рукопашную схватку. Зимой Липе удавалось отговариваться от Кузиной подкормки хронически, с октября еще, не включенным холодильником – она хранила продукты в уютной кладовочке под окном кухни. Бесплатный, но мягкий уличный холод не позволял держать там крутую заморозку вроде пельменей, но «мягкое» молоко выживало дня три-четыре, так что экономия на принудительном прослушивании дурдыканья холодильника накапливалась значительная. К Липе даже как-то приходили с проверкой счетчика на предмет выявления «жучка» – ее счета на электроэнергию показались мосэнерговцам подозрительно маленькими. Липа охотно объяснила причину недопотребления киловатт, неудачно сострила насчет домашних плантаций конопли, из-за которых у соседей по дому, возможно, такие большие счета за свет, и проводила дезинсекторов с миром.
«Вот на чем экономить, наверное, можно – на электричестве! – радостно догадалась она, раздеваясь в прихожей, которую при желании можно было назвать небольшим холлом. – Интересно, а в календаре что-нибудь об этом написано? Посмотрю утром… Ага, при дневном свете – чтобы искусственный не переводить».
Похоже, мозги круто свернули на антикризисные рельсы. Укладываясь спать, Липа подумала, что надо бы записывать свои мысли о неизбывном, то есть об экономии, а потом продать их в качестве дополнения тому, кто наваял этот календарь.
«А если кризис кончится, пока я буду копить эти интеллектуальные сокровища?… Да нет… У нас кризис хронический. Этот – просто очередное обострение. Обострение кончится, а кризис
