первый звоночек от Вали. Потом они раздавались с нерегулярной периодичностью. Муж Илья не может слышать ее имени. Если бы они жили в диком обществе, доисторическом или в постапокалиптическом, Илья удавил бы Валю собственными руками и с выражением громадного удовольствия на лице.
– Вы хотите сказать, что я буду как тот Сопля? – спросил Юра.
– Я хочу сказать, что ты опять говоришь мне про то, что я хочу сказать, – досадливо сморщилась Анна Аркадьевна. – В чем тогда смысл нашей беседы?
– Извините!
– Во-первых, я не имею понятия, обладаешь ли ты, обладал – точнее – такими же способностями, как Алеша. Вряд ли. Во-вторых, любознательных и способных детей очень много. Определить, рано определить, кто из них по-настоящему одаренный, необычный, гений, крайне сложно. Нам понадобилось много лет, итоговый документ мы назвали обтекаемо «Рабочая концепция одаренности». И стопроцентной уверенности не будет никогда. Это правильно и справедливо. На ребенке нельзя ставить клеймо. Пусть этим тешутся фантасты с их чудо-тестами на генный статус. Хотя, справедливости ради, надо сказать, что хорошие фантасты в подобной раздаче будущей судьбы видят зло. На ребенке нельзя ставить клеймо! – повторила Анна Аркадьевна.
– А на взрослом человеке? – спросил Юра.
– Иногда приходится.
– Какие пункты в той концепции одаренности?
– Сейчас начну перечислять! – пожала плечами Анна Аркадьевна. – Сведения не секретные. Зайди в Интернет и прочитай. Хочется чего-нибудь попить.
– Принести компот? – вскочил Юра.
– Нет, спасибо! Ваш нарзан вызывает странные желания. Чего-то горького и газированного. Пива! Мне хочется пива, – удивилась сама себе Анна Аркадьевна. – Я же к нему совершенно равнодушна.
– Сгоняю в киоск, тут недалеко. Подождете?
Анна Аркадьевна встала, направилась к калитке:
– Гонять не нужно. Пройдемся на пару. Так можно сказать? У меня швах с русским языком, да и с иностранными тоже. Я могу зазубрить, понять логику, правила. Всю жизнь этим занимаюсь. Но в языках такое количество исключений, что логика чахнет. Филологам нужно иметь слух, как в музыке. Ах, какая это удивительная область – языкознание! А сравнительное языкознание! Песня! Симфония! Всегда смотрела на филологов с завистью. Никому не завидовала, а пред ними преклоняюсь. Хотя, между нами, некоторые из них не помнят даже теоремы Пифагора, а подобные треугольники считают равными. Нам направо, в гору? Очень хорошо. На обратном пути-то вниз.
– Когда я писал сочинения или диктанты, – Юра напомнил, вольно или невольно, что все речи должны крутиться вокруг него, – ошибок не делал.
– Скажи спасибо свои предкам, а твоей заслуги тут нет. Хорошая зрительная память. Ты один раз увидел вывеску, слово «продукты», оно отпечаталось в твоем мозгу, и ты всегда будешь писать правильно. Слов не так много, большинство
