противника и вооружить людей в последней борьбе.
Вступление
Рукопись, предлагаемая благосклонному вниманию читателя, была обнаружена в одной из церквей богоспасаемого града Михайловска, во время первого за двести лет ее существования капитального ремонта, устроенного после смены настоятеля, приснопамятного отца Алексия Демчука. В ходе оного ремонта на церковном чердаке был обнаружен сундук с ветхими старопечатными книгами и нотными сборниками, а также с многочисленными рукописными тетрадками, в которых православные молитвы перемежались с «Письмами Клавдии Прокулы, жены Понтия Пилата, Спасителя на Крестную смерть осудившего», «Повестью о житии и безвинных страданиях Генофейфы», заговорами на кровь-руду, на трясавицу и огневицу, а также записями пророческих видений и сновидений. На самом дне сундука была найдена малиновая бархатная папка. В ней лежало семь школьных тетрадей в клеточку и косую линейку с напечатанными на задних обложках таблицей умножения, клятвой пионеров Советского Союза, а также таблицей мер и весов. Тетради были убористо исписаны выцветшими багряными чернилами и сшиты между собой бордовыми ирисовыми нитками. Что до почерка писавшего, то он представлял собой нечто среднее между готическим и церковно-славянским шрифтом. При попытке датировать рукопись мы столкнулись с неразрешимым затруднением. А именно: хотя на школьных тетрадках имелся ГОСТ пятидесятых годов двадцатого столетия, упоминания о телевизорах и компьютерах позволяли предположить, что это – современный текст. С другой стороны – кто в наше время будет исписывать от руки тетрадь за тетрадью (да еще и чернилами) вместо того, чтобы воспользоваться компьютером и принтером? Ответить на этот вопрос не представляется возможным, поскольку у рукописи нет как первых листов, так и последних. Но главное – как сей таинственный манускрипт попал на церковный чердак? Никто из доселе здравствующих церковных старожилов, включая тех, кто работал в оном храме при прежнем настоятеле, не смог дать мне ответа на этот вопрос, ссылаясь на то, что на чердаке им бывать не доводилось, а если и доводилось, то только по делу, за послушание. А потому, что там находилось и откуда оно взялось – им неведомо. Да и вообще, любопытство – дело греховное, не зря же сказано: знай себя и будет с тебя… Вот и все.
Также представляет сложность определить жанр, к которому относится текст. Судя по всему, это конспект некоего лекционного курса. При этом докладчик, судя по всему, бес среднего ранга, имел длительный опыт деятельности в России, в том числе (и прежде всего) по работе с православными людьми. Возможно, именно с этим связаны некоторые особенности его лексики. А именно: сочетание в его речи церковнославянизмов с жаргоном (несомненно, бесовским). Подобное может себе позволить лишь существо, называемое не Ангелом, но аггелом. То есть бесом.
Кому принадлежал загадочный конспект? Существуют ли на самом деле не раз упомянутое в нем учебное заведение и его профессорско-преподавательский состав? И самое главное – почему при прочтении этой рукописи возникает пресловутое ощущение «уже знакомого». Причем знакомого на собственном горьком опыте.
Разумеется, диавол – лжец и отец лжи… и человекоубийца от начала (Ин. 8, 44). И, как в свое время мудро подметил Шекспир, ад лжет даже правдой. Поэтому к тому, о чем повествуется в рукописи, следует отнестись с недоверием. Ибо «в аду, как и на земле, умеют приукрашивать мысли в угоду своим намерениям»[1]. Потому-то и важно научиться различать в своей душе негромкий зов Господень и назойливые зазывания тех, кто стремится увести нас с вами с узкого пути спасения на широкую и торную дорогу, ведущую к погибели.
После этого необходимого вступления предлагаем боголюбивому читателю, осенив себя крестным знамением ради защиты от сил бесовских, ознакомиться с содержанием таинственной рукописи, найденной на церковном чердаке.
Лекция 1
О человеке как предмете изучения и о великом почине
Немилостивые судари и сударыни!
Предметом нашего изучения (как и века, и тысячелетия назад) является человек. Поэтому в первую очередь следует определить, что представляет собой существо, именуемое человеком.
Надо сказать, что сами люди очень любят размышлять о том, кто они такие. А мы, разумеется, направляем их размышления в нужное нам русло… И каждому предлагаем свое. Нравится считать себя потомком обезьяны – что ж, Иван Обезьянович, Дарвин тебе в помощь! А если тебя коробит родство с макаками и бабуинами – вот тебе теория об инопланетном происхождении человека… Как говорят люди, чем бы дитятко ни тешилось… лишь бы тешилось всякими небылицами. Ведь от всего этого выгадываем мы!
Ибо кому-кому, а нам с вами хорошо известно, что на самом деле представляет собой существо под названием человек. Это – творение Врага[2], созданное Им под конец создания мира. Проще говоря, тварь… ха-ха-ха! Я не оговорился, судари и сударыни, слово «тварь» в людском языке означает – «творение».
См. К. Льюис. «Письма Баламута».
Пс. 8, 6.
