секундомер работал: нужно было, чтобы баба из первого шока вышла, а в ступор впасть не успела, не то потом из нее черта с два что выжмешь.
Каких-нибудь полгода назад Алеша ни за что вот так, хладнокровно, в упор, не выстрелил бы в живого человека. Ведь его рожали, воспитывали, растили, и семья, возможно, есть, кто-то его, наверное, любит, кто-то ждет. Как это – взять и уничтожить целую вселенную? А запросто. Спустил курок, и одной вражеской вселенной стало меньше. Бородач знал, на что шел. Война – не забава.
Пора!
– Это была ошибка номер два. – Медленно повернувшись, Романов навел еще дымящееся дуло прямо в переносицу шпионке. – Где новая книжка? Ну, дура, смотри не сделай ошибки номер три.
Печкин, бедняга, зажмурился. Не хочет видеть, как еще один череп разлетится на куски.
– Это не книга! – прошепелявила «проститутка», скосив глаза в черную дырку. – Книг больше не будет! Прислали коробочку с реактивами. Для проявки тайных сообщений.
Значит, немцы наконец отказались от системы книжной шифровки? Интересно.
– Пускай коробочка. Где она?
– Отто выбросил. Когда падали. Туда куда-то. Я найду!
И с готовностью поползла на четвереньках в темноту, опираясь о землю локтями скованных рук.
«Кошка дворовая», определил породу шпионки Алексей. Не третьего разряда, а второго или даже первого – бедного Колбасникова застрелила ловко. А в общем, мелюзга. Прочной нитки от нее не потянется. Наверняка кроме покойного Barbe Bleu[1] никого не знает. Впрочем, пощупаем.
– Посветите ей, ребята.
– Есть, нашла! Видите, я сказала правду!
В маленькой стальной коробке блестели, проложенные ватой, три пузырька: один побольше, с прозрачной жидкостью, и два маленьких, в одной что-то беловатое, в другой желтоватое.
– И как пользоваться этим набором юного химика? – спросил поручик.
– Я не знаю. Я должна была проверить человека, задав ему три контрольных вопроса. Если всё нормально – отвести к пролетке. Отто сам инструктировал агентов, тет-а-тет. Ну а если что-то не так…
Судорожный всхлип. Не договорила.
– В коляску ее, – велел Романов. – И этого с ней рядом. За компанию. А Сливу мы с Кузиным сами отнесем.
Только теперь Кузин позволил себе заплакать. Они со Сливой были не разлей вода.
Можно было подводить предварительные итоги.
Операция очень тяжелая, с невосполнимыми потерями. Но успешная. Раскрыта принципиально новая германская система тайнописи. Или почти раскрыта. Еще придется покумекать, как пользоваться этими бутылочками.
Лапченко сказал Печкину, который помогал тащить Бородача:
– Гляди, не сболтни по дурости. Этот застрелен при задержании, ясно?
Новичок кивнул, боязливо оглянулся на поручика.
Надо было поговорить с парнем. Для первого серьезного дела он вел себя неплохо. Не мешался под ногами,
Синяя Борода (
