текст сменили фотографии, сделанные контрразведчиками «Триэн», он побледнел. На последних фотографиях полковник был запечатлён вместе с министром образования и науки Фурсенюком и его заместителем Метельским.
– Это… подстава…
Зворыкин усмехнулся:
– Водички дать?
– Кто вам дал эти материалы?
– Я, – сказал Вьюгин, с интересом наблюдая за Михеевым.
– Ты не мог этого знать…
– Я – нет, но есть другие люди, они тебя просканировали. Жаль, что мы вычислили тебя позже, сука, чем следовало.
– Спокойнее, Афанасий Дмитриевич, – сдвинул брови Войнович.
– Итак, полковник, не слышу ответа, – напомнил Зворыкин.
– Я ни в чём не виноват! Никто меня не вербовал! Я служил отечеству, не прячась за чужими спинами! У меня шесть наград…
Ладонь Зворыкина звонко треснула по столешнице.
Михеев вздрогнул, сбился, замолчал. Лицо его покраснело, на лбу выступили крупные капли пота.
– Пароксзим гиперподавления! – быстро произнёс Вьюгин. – Я предупреждал, ему встроили «самоликвид».
– Молчать, полковник! – прошипел Войнович, поднося ко рту браслет мобильного айкома. – Васин!
С Михеевым между тем продолжалась метаморфоза.
Он стал синеть, задыхаться, взялся рукой за горло, пошатнулся.
– Ч-чёрт! – привстал Зворыкин. – Сделайте что-нибудь!
– Сейчас, – сказал Войнович.
В кабинет вбежали двое мужчин в белых халатах, блондин и небритый брюнет. Блондин разворачивал на ходу чёрный чемоданчик, вытаскивая из него чашки на присосках, провода и блестящие сеточки. Брюнет с ходу воткнул в шею Михеева пневмошприц.
Пшикнуло.
Полковник охнул и осел на пол, закатывая глаза.
– Помогите, – попросил блондин.
Войнович и Вьюгин подскочили к упавшему, перевернули его на спину, брюнет расстегнул у него рубашку, прицепил на грудь чашки с присосками и сеточки, достал два чёрных рупора величиной с ладонь, с ручками, приставил к груди.
– Разряд!
Рупоры окутались сеточкой синих искр, раздался треск.
Тело Михеева свела судорога.
Брюнет сделал ему ещё один укол в шею, надел наушники, приложил к груди полковника сеточку с проводом.
– Ещё? – спросил блондин.
– Голова.
Блондин пристроил овалы рупоров к вискам Михеева.
– Не убейте, – проворчал Войнович.
Пальцы блондина пробежали по клавиатуре прибора.
Овалы покрылись «шубой» голубых искр, но уже значительно слабее, чем в первый раз.
Треск разряда был еле слышен.
Голова Михеева дёрнулась, глаза открылись, почти полностью заполненные белками.
– Норма, – сказал первый, снимая наушники. – Полная блокада.
– Забирайте.
В кабинет вбежали ещё двое парней в белых халатах, вкатили тележку,
