не обращая внимания на мое недоумение продолжила Катерина. – И очень вовремя ты приехала, потому как надо мне с тобой посоветоваться, столько всяких впечатлений, не приведи господи, а у Масючки, что через три дома от моей дачи, все время какая-нибудь беда приключается.
– Масючка? Это имя или фамилия? – поинтересовалась я.
– Это баба, – ответила Катерина. – Уж что за несчастная баба, просто диву, порой, даешься. Самая большая радость в ее жизни и та выглядит, как… – Катерина мучительно задумалась. – Ой, как же это мой Витька-то говорит? Умный, сволочь! Красиво как-то говорит, ну, да ладно, уж я и не вспомню… О! Вспомнила! Самая большая радость в жизни Масючки выглядит как тщательно спланированная пакость. Так он говорит, и это очень правильно. Именно так и есть. Бедная Масючка. Уж я ее и к ворожее водила, и к этим, к кстрасенсам, и к гастрономам всяким, к астрологам, – все впустую. Нет ей в жизни этой ни проблеска, такое мое впечатление, и думаю, оно верное.
«Масючка, это, видимо, та миловидная брюнетка, что вежливо поздоровалась со мной на пляже,» – гадала я, с трудом продираясь сквозь дебри Катерининых впечатлений.
– Сонька, дорогая, ты должна мне помочь, а я должна помочь Масючке. Выходит, мы с тобой обе должны Масючке помочь.
Я так не считала. Ведь не для того же я ехала сюда из Москвы, чтобы помогать какой-то Катерине, и уж тем более ее Масючке. У самой дел невпроворот. Я и по магазинам-то еще не разу не прошлась, не говоря о прочих удовольствиях.
– А что ей надо-то, Масючке твоей? – осторожно поинтересовалась я на свою беду.
Катерина аж подпрыгнула на стуле, тот бедный закачался и задрожал.
– Мы должны помочь развернуть ее бизьнес, – выпалила она, снова грохнув своим сокрушительным бюстом об стол. – Я ей дала слово и привыкла свои слова держать. Масючка взялась выращивать растения, ну, комнатные цветы, и их уже у нее жуть как много. Стоят, толпятся, вся веранда в горшках.
– А я-то здесь при чем? – удивилась я.
– Ты даже сама не знаешь, какой полезный ты для бизьнеса человек. Во-первых умная, во-вторых можешь водить машину, в третьих у вас сейчас вся Москва бизьнесом занимается, а значит ты нам подскажешь.
Мне очень не хотелось разочаровывать Катерину, и я промолчала.
– Цветы цветут и их много, – с энтузиазмом продолжила она. – Теперь дело за мной. Я обещала Масючке наладить торговлю, чтобы было ей чем своих детушек кормить.
– И много у нее детушек? – безрадостно поинтересовалась я, с ужасом осознавая, что по всему выходит, будто я уже практически согласилась налаживать «бизьнес» Масючки.
День уже не казался мне таким солнечным и прекрасным, да и море это их Азовское не такое уж и море. Лужа мелкая, не зря же Катерина жаловалась, что пока до глубины добредешь – устанешь. И цветы перед верандой не цветы, а сплошной сорняк. И вообще, зачем я приперлась в глушь на эту дурацкую дачу. Оставалась бы лучше в Ростове. Теперь вот в бизьнес какой-то
