вперед и очень горячо поцеловал в губы.
Первые секунды Надя не могла вздохнуть от шока, потому что… Ее давно никто не целовал, и это было необычно и странно. Теплые губы, мягкие движения, какое-то разливающееся приятное тепло в груди… Ей вообще-то всегда было приятно целоваться, вот только Слава не любит обмениваться слюнями – так он это называет… Вот и она не настаивает.
Только… Стоп! Что же она делает?!! Это же не Слава!
Надя резко попыталась вырваться, не заметив, как сама пламенно отвечала на поцелуй, чисто машинально и не соображая, что делает. Очень приятно, прямо сердце ушло в пятки, а эта нежно проводящая по спине рука вводила в небывалую дрожь…
– С ума сошел?! – вскрикнула она и пихнулаего в грудь.
Затуманенные голубые глаза остановились и недоуменно уперлись в нее. Что, красавчик, это не те слова, что ты привык слышать после поцелуя?
– Как тебя зовут? – заинтересованно спросил он.
Вот еще она будет называть проходимцам свое имя! Но почему-то машинально сказала:
– Катя… Да ты что вообще себе позволя…? – хотела возмутиться она, но тут заметила три тени, появившиеся из-за неосвещенного угла, и замолкла на полуслове.
Все трое уверенным шагом направились к ним. Девушка хотела дернуться и убежать прочь, но ноги отчего-то не слушались… Они что, сейчас все вместе на нее набросятся?! Три парня, и все как-то слишком легко одеты… Они же не собираются приставать к ней?!
Надя хотела закричать, но не смогла – связки не слушались ее. Даже маленького хрипа не вышло из полуоткрытого рта. Парень улыбнулся. Ее ужас кажется ему забавным? Он что, действительно маньяк?
– Ну ты, блин, даешь, – услышала она одобрительный гогот, и самый толстый из трех парней подошел ближе. – Деньги после отдам. Ну ты, чувак, ваще…
Что? Меня продают в рабство? – паника забила Надю так, что ноги отказывались слушаться. Плохо освещенная картинка двора расплылась, и девушка почувствовала, как глаза наполняются слезами. Не время сейчас плакать, очнись, тряпка!
Покачнувшуюся девушку перехватили те же сильные руки и прижали к себе. Она снова открыла рот, чтобы возмутиться, но в ту же секунду ее ослепило что-то яркое, несколько раз что-то щелкнуло, потом послышался шорох из-за сугроба, и где-то рядом зажегся двигатель машины.
– Всем оставаться на своих местах, – прозвучал жесткий голос, и после этого Надю кинули в снег.
– А ну, стоять! – услышала она окрик, вокруг затопали тысячи ног, кто-то заорал: "Сюда", какой-то шорох подозрительно напоминал драку, а Надя все это время пыталась разлепить глаза.
Снег прилип к туши плотно, и чем больше она пыталась моргать, тем яростнее он лез в линзы. Пришлось снимать перчатку и протирать, уже не заботясь о внешнем виде.
Бок неприятно чувствовался, болел. Она потерла его и обозленно обернулась: где этот идиот?
Но все действие происходило не рядом, а на самом выходе из маленького дворика. Она не различала
