p>
– Выметайся и чтоб духу твоего не было! – мама была сегодня на взводе.
Я тоскливо вздохнул и втянул голову в плечи. Сейчас начнется! Я мало зарабатываю, не помогаю!
С тех пор как ушел отец три года назад мама начала выпивать. Сначала понемногу. Просто за ужином, для аппетита. Потом чтобы заглушить тоску по сволочному отцу.
Дальше пошли бары и поиски нового мужика. Но все они появлялись ненадолго и каждый последующий был хуже предыдущего.
Сейчас мать переживала ссору с очередным, вроде он был седьмой.
– Все учишь, да? Учишь? – она сердито трясла головой, глаза остекленели. – Студент ты наш! А продуктов то кто купит? Мать? Мать должна горбатиться? Вырастила оболтуса!
– Мам, у меня сессия! – ответил я. – Сдам и найду подработку!
– Ах, мама должна терпеть? Верить в сына-лоботряса? – мать распалялась еще сильнее, ведь на ком то надо было выместить обиду.
– И что ты делаешь вместо учебы? В игрушки свои опять играешь? – она зло кивнула на монитор, на котором был тропический остров. – Выключай и иди работай! И чтоб без денег не возвращался!
Я понял что в таком состоянии спорить с ней бесполезно.
"Вот уйду и наплачешься потом!" – подумал.
– Хорошо, я ухожу!
Выключил компьютер, сжав зубы. Горло душила обида. Райский остров исчез и стало тоскливо.
"Ну что за жизнь то, а?"
– Прощай, мама! – надел куртку, щелкнул замком. Из подъезда потянуло холодом и сигаретным дымом.
Мать сердито провожала, скрестив руки на груди и покачиваясь. Я одел кросы, вышел и закрыл дверь.
– Шапку надень! – донеслось из-за двери.
Остров с белоснежным песком был совсем близко. Я поднял голову от дощатого, пахнущего рыбой пола. Почувствовал на щеке пару заноз, сощурился от ослепившего света. Тарахтение допотопного двигателя стучало в висках, так же как и плеск гребного колеса справа.
Я проморгался, пытаясь прогнать туманную пелену из глаз. Правая скула болела – похоже что я спал именно на ней.
Сев на палубе, я огляделся. Старый кораблик, за спиной рубка, с каким то седым рулевым, большая труба, плюющаяся клубами черного дыма, справа летят брызги от вращающегося колеса. Некоторые долетают до меня и я приоткрываю пересохшие губы – пить охота неимоверно! Тьфу ты, она соленая!
К тому же я весь мокрый от пота, солнце печет в зените и ветерок совсем слабый. Перед глазами нос корабля и широкая полоса густых джунглей от горизонта до горизонта, которая медленно приближается.
Видно песчаный берег, какую то ветхую лачугу и маленький дощатый причал, на котором замерли три грузных фигуры.
– Эй, отец! – поворачиваюсь к рулевому. – Дай воды!
Тот кивает на открытый люк слева. Подползаю к нему, внизу пузатая бочка. Длины рук хватает дотянуться до деревянной кружки. Приподнимаю крышку – там мерцает вода. Быстро черпаю, жадно пью.
Вот оно – блаженство! Прохладная водица орошает пересохшее горло. Вот теперь можно жить!
Осталось определиться, что вообще здесь происходит? Вчера ночью, как обычно приполз в общагу припитый, там еще добавил, но точно помню что уснул на своей кровати.
Тогда какого хрена я на корабле!? Да еще таком старом, того и глядишь потонет. Полугнилые доски жалобно скрипят от каждого движения.
Палуба раскачивается, голова начинает болеть. В животе бурлит, чувствую икоту. Вскакиваю, перегибаюсь через борт. Содержимое желудка летит в прозрачную искрящуюся воду.
Уф, капитан Морган, ром! Вперемежку с колой. Им и догонялись под утро, вспоминается с трудом. И притащил его новенький студент по обмену с Кубы. Имя забыл, помню только зубы и загар.
Ночью был вкусный ром – теперь понимаю что зря его пил. И снова перегибаюсь за борт.
Через пару минут мне становится значительно лучше, даже дышится легко соленым морским бризом. Вот только старые доски с противным скрипом разъезжаются от моего веса.
Через секунду лечу вниз и погружаюсь в теплую воду. Пот тут же смывает, становится легко и приятно.
Потому расслабляюсь под водой, приоткрываю глаза. Видимость, конечно, не очень, но стайки разноцветных рыбок смешно улептывают на фоне темно-бордового кораллового рифа.
"Хорошо хоть выпал не со стороны гребного колеса, а то получил бы массаж позвонков и новую прическу!" – такая мысль приходит в голову, руки плавно вздымаются и опускаются в теплой воде.
Затем становится не смешно, когда вижу вдалеке
