как можно больше побед, столь же ненормален психически, как и какой-нибудь сексофоб-аскет. Тем не менее, секс – это божественный дар, а божественные дары охуждать неразумно и опасно. К сожалению, многие люди, в силу разных психологических проблем, неспособны испытать всей глубины переживаний, связанных с ним, или просто стали жертвами неудачного опыта. Поэтому они и считают, что имеет место преувеличение. Но ни поэты, ни романисты, ни Песнь песней не лгут.
– Песнь песней не о сексе, а о любви, – возразила Таис, отвернувшись от Ставроса, и снова пошла вперед по садовой дорожке. – Конечно, у двоих любящих все эти ощущения, наверное, в самом деле… божественны. Но едва ли они будут таковыми у случайных партнеров.
– Ошибаетесь, – спокойно ответил Севир. – Эрос – необходимый элемент любви. Без эроса вообще никакой любви не бывает, и считающие иначе пребывают в плену иллюзий. А любовь бывает разной, как цветы: есть однодневки – утром расцвели, вечером увяли, а есть те, что цветут долго. Вы занимаетесь философией и, наверное, склонны превозносить Афродиту Небесную. Но Афродита божественна в любой ипостаси. Так что, какой бы Эрот вам ни встретился, Афродиты ли Всенародной или Афродиты Небесной, всё равно он – бог и дарит божественное наслаждение. Надо только уметь открыться ему.
– И вы, конечно, умеете, – произнесла Таис с нарочитой иронией. Она не могла разобраться, чего ей в этот момент хочется больше: ударить этого мужчину или… оказаться в его объятиях. Он так мастерски разбередил ее рану! Теперь она поневоле думала о том, что Киннамы в эту ночь вкусят всех оттенков «божественного эроса», а вот она сама… Мысль, что ей предстоит провести грядущую ночь в постели одной, внезапно показалась совершенно невыносимой. А собственное утверждение о плохом качестве секса у случайных партнеров перебивалось соображением, что сегодняшний танец – тоже действо вполне телесное – со случайным партнером был-таки божественным, так почему бы и…
– Не имею привычки рассуждать о том, чего не знаю, – сказал Севир.
«Почему бы и нет?» Таис вновь остановилась и повернулась к собеседнику.
– Тогда, может быть, поучите меня?
В его глазах заплясали искорки.
– Я смогу дать лишь один урок. Завтра я уезжаю.
– Вы не из Афин?
– Я живу в Антиохии.
– Ну, тем лучше, – сказала Таис как можно беспечнее, хотя дыхание ее сбилось, пока она смотрела в глаза Ставросу.
– Что ж, если вы сочтете меня подходящим учителем, я готов. – Он улыбнулся одними уголками губ.
– И как же я узнаю, подходящий вы или нет?
– О, это просто.
В следующий миг одна его рука легла ей на затылок, другая – на талию, а губы принялись исследовать ее рот – да так, что все мысли немедленно покинули голову. Когда Севир отпустил ее, Таис несколько мгновений приходила в себя.
– Да, – наконец, выдохнула
