её нетерпения. Когда же грифон, на котором она сидела, с силой оттолкнулся от края взлётной площадки и, сначала рухнув вниз, через секунду, расправив крылья, начал быстро набирать высоту, Ласа и вовсе громко рассмеялась. Отчего Слав, чей грифон должен был взлететь следом, нервно поёжился, как будто ветер, который только ещё дожидался их в небесной вышине, начал пробирать его иззябшее тело.
Конечно же, по ходу времени и Слав начал привыкать к полёту. И он уже мог более-менее спокойно смотреть вниз. И даже начал находить что-то прекрасное в той грандиозной картине, что открывалась ему с высоты летящего грифона. Вот только даже в эти моменты Слав не мог забыть о том, что там, внизу, простёрлись несколько безжалостных ко всему живому текков, пролетев которые любой превратится в кровавое месиво. И только теперь Слав пожалел о том, что так и не настоял на том, чтобы разработать парашюты. И всё из-за упрямства гномов, которое иногда принимает очень причудливые формы.
Казалось бы, ну что плохого в том, если гномы получат шанс спасти свои жизни, покинув седло смертельно раненого грифона? Но старейшины, как только Слав рассказал им о парашюте, тут же воспротивились этому изобретению. Гномы упирали на то, что пилоты обязаны разделить судьбу грифонов. Даже если это приведёт к их гибели. Старейшины упирали на то, что страх гибели заставит пилотов до самого конца бороться за жизнь грифонов. И это будет лучшей гарантией того, что пилоты не бросят раненое животное на произвол судьбы.
Конечно же, услышав это объяснение, Слав не слишком-то в него поверил. Нет, старейшины ему не врали. Просто они даже самим себе не хотели признаваться в том, что главное, что ими руководит, остаётся страх. Страх того, что грифоны, пусть и раненые, но брошенные пилотами, могут оказаться в чужих руках. И это даст шанс врагам пробраться в Тобу, миновав все те линии обороны, которые гномы возводили веками и тысячелетиями.
Но зато вот теперь, во время полёта, Слав вынужден переживать о том, что у него нет этого самого треклятого парашюта. Ведь там, внизу…
Посмотрев под ноги, Слав нервно сглотнул. И тут же заставил себя думать о чём-нибудь другом. О чём-то более приятном.
Слав вспомнил о детях, которые восприняли известие о том, что их родителям предстоит долгое путешествие, мягко говоря, не восторженно. И это при том, что Слав и Ласа скрыли от Сваяры и Радомира, что их путешествие может быть опасным. Ведь и без этого дети устроили очень бурную сцену. И если Радомир, в силу того, что мальчишка ещё слишком мало знает жизнь, проявил не так много эмоций, то Сваяра, уже познавшая горечь расставания, выказала всё своё негодование.
По сути, Радомир лишь слегка поплакал. А вот Сваяра тут же напомнила отцу, да и матери, чего им обеим стоило возвращение блудного… Слава назад. Пришлось дать самое клятвенное заверение в том, что они оба непременно вернутся в Тобу живыми – невредимыми. Что оба они будут беречь себя так же, как это они делают в отношении их, Радомира и Сваяры. В общем, расставание
