забывать, что жесткая цензура и самоцензура часто не позволяли советским лингвистам в полной мере высказать свою точку зрения, тогда как авторы, работавшие за рубежом, были в этом отношении относительно свободны. С другой стороны, многие эмигранты «первой волны» оказались слишком суровыми критиками и отвергали едва ли не любые инновации послереволюционного периода. В некоторых таких публикациях (например, в книге Андрея и Татьяны Фесенко «Русский язык при Советах» [1955]) ненависть к лидерам советского государства отчетливо проявлялась и при критике языковых изменений, проходящих в советской России.
Новый этап в развитии отечественной политической лингвистики начался в период перестройки социальной системы нашего общества. Обсуждение проблем политической коммуникации на предшествующих этапах происходило, по существу, вне контекста мировой науки. Западные публикации по этой проблематике считались идеологически порочными и по различным причинам почти не были известны в нашей стране. Положение изменилось только в конце ХХ в., когда демократизация общественной жизни сделала политическую коммуникацию в России предметом массового интереса. В этот период у нас стала возможной объективная оценка трудов крупнейших зарубежных специалистов в области политической коммуникации и – самое главное – достаточно объективное исследование речевой практики действующих политических лидеров. В этом отношении особенно выделяется монография Е.И. Шейгал [2000], в которой, с одной стороны, широко представлены и глубоко осмыслены идеи зарубежной политической лингвистики, а с другой – продемонстрирован потенциал использования соответствующих эвристик для анализа отечественной политической коммуникации.
Как и на Западе, среди современных российских публикаций представлены исследования, которые можно отнести к различным направлениям – рецептурному, аналитическому (восхваляющему и дискредитирующему) и критическому; материалом для этих исследований служат как тоталитарные, так и демократические коммуникативные практики.
Одним из ярких примеров использования методики критического дискурс-анализа могут служить исследования А.А. Филинского (2001, 2001а, 2002, 2002а), в которых детально проанализирован политический дискурс предвыборных кампаний 1999–2000 гг. в Государственную Думу РФ и на пост президента РФ. Автор детально рассматривает манипулятивные методики представления «своих» и «чужих» в коммуникативных практиках национал-коммунистов под руководством Г.А. Зюганова и «партии власти», возглавляемой В.В. Путиным. Исследователь показывает, что прагматической особенностью дискурса НПСР является назидательность, директивная дидактичность, пафосность. Основной априорной характеристикой В.В. Путина стал образ человека из силовых структур, сумевшего победить во второй чеченской кампании. Стратегически В.В. Путин как политический субъект представал в качестве образа сильного и жесткого политика, способного обеспечить порядок, сохранив демократические
