достигает критической отметки, мозг защищает себя, отключая определенные функции. В результате растет уровень тревоги и стресса, людям становится сложно принимать важные решения.
Перемотаем на несколько лет вперед. Часть людей начала смотреть на мир через очки Google и другие устройства, дополняющие реальность, в то время как другая – и пожалуй, большая часть – надела розовые очки и устремила свой взгляд в прошлое, не отвлекаясь ни на что другое. Оставшееся меньшинство презрительно сощурилось и принялось за самобичевание и чистку памяти. Есть и такие, кто полагает, что сама идея человеческого прогресса исчерпала себя. Возможно, они в чем-то правы, однако никакой спасительной программы они не предлагают.
В итоге происходит столкновение между теми, кто устремляется в будущее, и теми, кто бежит от него. Похожее противостояние веры и скептицизма существует между исламским фундаментализмом и либеральным агностицизмом. Некоторые фундаменталисты хотели бы восстановить правовые нормы VII века, в то время как многие онлайн-либертарианцы предпочли бы полностью избавиться от правовых ограничений.
Однако наиболее странным развитием событий по-прежнему остается западное самобичевание. В отношении многих факторов – продолжительности жизни, младенческой смертности, грамотности, крайней формы нищеты, голода, числа образованных и работающих женщин, – для большинства людей на планете жизнь никогда не была лучше. Если вы сомневаетесь в этом, то явно не владеете соответствующей информацией.
Но несмотря на хорошие новости о росте среднего класса во всем мире, электрификации Африки или увеличении выживаемости при раке мы ориентируемся на прогнозы конца света от блуждающих астероидов, глобальных пандемий и замены людей роботами. И это помимо опасного изменения климата, ожирения, истощения ресурсов, снижения биоразнообразия, биотерроризма и загрязнения окружающей среды. Да, это серьезные проблемы и, разумеется, поводы для сильной тревоги, но я бы сказал, вряд ли какая-либо из них станет причиной конца человеческой расы.
Почему же мы чувствуем себя настолько несчастными, когда так мало причин для этого?
До 9 сентября (или падения Берлинской стены в 1989 году, или финансового кризиса 2008 года, или… выбирайте сами) люди, как им казалось, имели четкое представление о том, что их ожидает в будущем. Задним числом понятно, что эти прогнозы были по большей части иллюзорными. Однако по крайней мере у людей имелось понимание направления движения, основа, на которой они могли строить свою интерпретацию происходящего, свое представление о смысле жизни. Повседневность многих людей была тяжелой, но они знали свое место в мире. Поэтому таким странам, как современная Россия, теперь приходится возвращаться в прошлое и восстанавливать не только территориальные границы, но и ранее имевшуюся определенность жизни.
Сегодня многие чувствуют, что будущее исчезло как дым или что они оказались в заложниках
