и предстала с ультиматумом перед МакКиноном, сообщив, что Джеймс Барри – женщина. Лучшего друга эта новость ошеломила.
– Женщина! – Подскочил он в кресле. – Не может быть!
– Может. Как и неоспоримость того, что перед вами сейчас тоже женщина.
Однако нам, читатель, как и Софии в своё время, придётся признать тот досадный, но очевидный факт, что и в викторианскую эпоху лучшие друзья не спешили заботиться о добром имени своего ближнего, тем более покинувшего сей бренный мир. Надежда на получение денежного вознаграждения не оправдалась: МакКинон оказался скрягой. Отказ платить, а ещё больше клеймо, бросающее тень на прославленного доктора порочным, коробящим и её достоинство, прозванием «гермафродит», которое, несомненно, прибавило бы злорадства его недоброжелателям, разозлило почтенную Софию Бишоп и развязало ей язык.
– Не был он гема… герма-фро-ди-том! – ломая язык о стыдное слово, – с пеной у рта доказывала она охотникам до сенсаций. – Была женщиной, с грудью и женскими гениталиями, причём родившей, так как вот этими глазами видела растяжки внизу живота, характерные для рожениц… – И, в знак правдивости своих слов, крестилась.
Вскоре весь Лондон только и говорил о тайне, открывшейся Софии. Свою долю славы она получила. Два имени – её и знаменитого хирурга передавались из уст в уста.
Военное начальство, оберегая честь мундира, предпочло скорее замять странную историю, чем признать то, что целых полвека его водили за нос. Наложив на досье Барри гриф «совершенно секретно» сроком на сто лет, оно спокойно выдохнуло. Доктора похоронили под его мужским именем.
4. Исследователям второй половины двадцатого века, заинтересованным пикантностью молвы, бродившей по Британии долгие годы, всё-таки удалось пролить свет на биографию Барри. Нашлась переписка самого прославленного в этой стране хирурга, среди прочих заслуг снискавшего славу врача, впервые осуществившего операцию по кесареву сечению.
В архиве художника Барри обнаружились письма женщины Маргарет Энн Балкли и хирурга Джеймса Барри. Экспертиза установила, что они были написаны одним человеком – Маргарет Энн Балкли, которая являлась дочерью сестры художника. Именно он одолжил своё имя племяннице. Зачем? С какой целью?
Маргарет родилась в семье зажиточного ирландского лавочника. Впоследствии семья разорилась. Надо было добывать хлеб насущный. Бесприданница Маргарет могла стать гувернанткой или компаньонкой. Но этим не заработаешь…
Составился маленький заговор, в котором приняли участие мать Маргарет и её брат художник, одолживший племяннице имя, чтобы она могла учиться на врача.
Женщинам в викторианскую эпоху дорога к образованию, особенно в медицину, была закрыта. Таким образом, сменив одежду, «родился» Джеймс Барри, и девушка бесповоротно и окончательно ушла в мир мужчин не оборачиваясь, чтобы
