style="font-size:15px;"> Я не торопил ее, снова наполнив чашку водой. Девушка благодарно кивнула и отпила немного. В последующие полтора часа она рассказала мне почти всю биографию. О том, что ее зовут Арина Чайка, ей двадцать три и сегодня она развелась с мужем, с которым прожила пять лет. Они поженились, когда девушка закончила школу. У самой Арины отца нет, а мать умерла три года назад от онкологии. О причине развода Арина ответила, что долгое время они пытались завести ребенка, но у нее постоянно случались выкидыши. А после ей поставили диагноз – бесплодие. Вначале она думала, что муж будет любить ее как прежде, но и в нем что-то переменилось. Он очень сильно хотел ребенка, но брать чужого малыша из детского дома категорически отказывался. Затем начались затяжные вечера на работе, пьянство, обвинения, дошло даже до пощечин. Муж во всем обвинял Арину, она не выдержала и сама предложила развестись. Муж не возражал, тем более он утверждал, что встретил одну девушку, а жизнь идет: он не хочет растить ребенка, будучи старым дедом.
В течение всего дня в суде Арина держалась молодцом. Четко отвечала на вопросы, монотонно подписывала документы и даже умудрялась всем улыбаться: мол с ней все в порядке и жизнь продолжается. «Насильно мил не будешь», – так она себя ободряла, пока не вошла в подъезд, где силы покинули ее, и наступило ледяное оцепенение. Душа болела, и она физически это ощущала. Одиночество захлестнуло ее, и даже осознание того, что она не осталась без крыши над головой, потому что квартира, в которой они жили, по документам принадлежит только ей одной, не обрадовало.
Я понимал, что для утешения нет слов. Девушка потеряла возможность стать матерью, а затем осталась одна.
– Если хочешь знать мое мнение, Арина… – я прокашлялся, – прости, я забыл представиться, меня зовут Кристиан Ракоцкий. Не удивляйся, я перебрался в Россию из Венгрии, поэтому мое имя будет для тебя необычным. А по поводу твоей ситуации могу точно сказать, что тебе ни в коем случае не стоит отчаиваться. Всегда найдутся те, кому еще хуже, но это эгоистично: радоваться горю других и думать, что у тебя все не так плохо. Сейчас тебе тяжело как никогда, но и это пройдет. Время лечит не сразу, а очень медленно, но плохое забывается и наступают светлые времена. – Я сказал ей именно то, что говорят в подобных ситуациях, но сам не верил в подобную чушь. Боль и страдания, которые я носил в сердце, не оставляли меня ни на секунду.
Девушка шмыгнула носом и сдавленно спросила:
– У вас так было после смерти дочери?
– Почти. Но у меня есть внук, и я не позволяю себе забыть о нем и его будущем. Он совсем маленький – и вначале мне было с ним очень тяжело. Я не привык общаться с детьми. А тут жизнь столкнула с этим, и пришлось вникать, набираться опыта.
– У меня столько всего осталось из детских вещей, даже кроватка есть. Муж когда-то купил, думал, что у нас все наладится, а я… – она снова заплакала. – Если вам что-нибудь нужно, обращайтесь.
– Поплачь – станет легче, – я несмело коснулся ее плеча, осторожно похлопав
