стороны стены донесся треск.
Это демон Эстер выворотил из стены кусок камня размером с хороший булыжник. Отверстие сразу стало намного шире, но демон при этом окончательно выбился из сил, и вернулся на свое обычное место, на шею хозяйки.
– Теперь я вижу сцену лучше, хотя и не очень хорошо, – сказала Николь, заглянув в отверстие.
– Ничего, этого будет достаточно, чтобы послать зеркальное заклятие, – сказала профессор Доуви. – Мне из моей камеры этого не сделать, но вот Эстер сможет. Эстер, вспомни, это то самое заклинание, которому я научила тебя после того, как Софи переехала жить в башню бывшего директора школы. Заклятие, которое позволило нам шпионить за ней, чтобы убедиться, что она не занимается колдовством и не пытается вызвать призрак Рафала.
– Профессор, ну сколько раз вам повторять, что эти подземелья защищены и никакая магия в них не работает? – закатила глаза Эстер.
– В подземельях, – повторила декан.
Глаза Эстер загорелись. Вот почему Доуви была профессором, а она, Эстер, всего лишь студенткой. И не следовало ей сомневаться в правоте Доуви. Никогда не следовало.
Эстер быстро придвинулась к стене, протиснула руку в расширившуюся щель и сумела – сумела! – высунуть наружу кончик своего указательного пальца. Он немедленно запылал ярко-красным огнем. Как вы знаете, источником энергии для магии служат наши эмоции, а у Эстер столько ненависти к Райену накопилось, что весь Камелот осветить можно было.
– А нам действительно нужно это делать? – испуганно спросила Кико. – Ведь если там, снаружи, ским…
– Послушай, хочешь, я прямо сейчас убью тебя, чтобы ты переживать попусту перестала, а? – резко осадила ее Эстер.
Кико обиженно поджала губы и замолчала.
«А между прочим, она отчасти права, – мрачно подумала Эстер. – Там, снаружи, вполне может находиться приставленный шпионить за нами ским, и даже не один…»
И все же рискнуть следовало. Зеркальное заклятие позволит увидеть Райена и Софи вблизи и поможет понять, на чьей стороне Софи на самом деле.
Эстер быстро приникла глазом к дырке. Да, все оказалось именно так, как говорила Николь, – сцена была настолько далеко, что выглядела словно спичечный коробок, который к тому же был повернут так, что стоящих на ней Райена и Софи можно было видеть только вполоборота.
Не бог весть что, конечно, однако заклинание все равно должно было сработать.
Эстер просунула руку в трещину, стараясь вслепую, по памяти, навести загоревшийся кончик своего пальца на Райена и Софи, сосредоточилась, представляя себе сцену под тем углом, под каким собиралась ее увидеть, зажмурила глаза и прошептала:
– Рефле́кта азимо́ва…
И тут же внутри тюремной камеры появилось парящее в воздухе плоское, как экран, изображение. Краски были бледными, как на выцветшей картине, зато изображение теперь стало крупней, увеличилось, однако стоящих на балконе Голубой башни Райена и Софи можно было видеть только сбоку, в профиль.
