в прорехи между которыми просматривалась молочно-белая грудь Змея. Теперь он стоял рядом со своим братом, и Софи видела, как в желтом свете ламп перекатываются у них обоих тугие мышцы под бледной кожей.
– Но она же королева! – задохнулась от негодования Софи. – Это же мать Тедроса!
– И при этом она очень скверно обращалась с нашей матерью, – сказал Яфет.
– Настолько скверно, что ей очень даже полезно увидеть, как мы обращаемся с ее собственным сыном, – подхватил Райен и медленно добавил. – Прошлое – это настоящее, а настоящее – это прошлое. История повторяется снова и снова, ходит по кругу. Разве тебя не учили этому в Школе, Софи?
Глаза братьев мерцали то зеленым, то синим огнем.
«С нашей матерью. То есть с их матерью, – лихорадочно размышляла тем временем Софи. – Кем же была их мать? Агата упоминала… да, упоминала что-то о своей бывшей домоправительнице, которую похоронили в Шервудском лесу… Как же ее звали?»
Софи посмотрела на братьев, на их бледные обнаженные торсы, на их змеиные улыбочки, и ей вдруг стало все равно, кто их мать. Для нее вполне достаточно того, что они посадили в тюрьму ее друзей, сделали прислугой настоящую – пусть и бывшую – королеву, заставили спасаться бегством лучшую подругу Софи, а саму ее пытаются превратить в свою марионетку. Кого? Величайшую во всех Бескрайних лесах ведьму, едва не погубившую всю Школу Добра и Зла. Причем дважды едва не погубившую, между прочим! И они собираются сделать из нее марионетку, куклу на веревочках? Ну уж нет!
– Ты забываешь о том, что я сама Зло в его чистом виде, – сказала Софи, с ледяным спокойствием глядя на Райена. – Я знаю, как убивать. Я умею убивать. И я убью вас обоих – быстро, чисто и аккуратно. Убью так, чтобы даже крохотного кровавого пятнышка при этом у себя на платье не оставить. Так что выбирай, либо ты немедленно освободишь меня и моих друзей и вернешь корону законному королю, либо умрешь здесь вместе со своим братом, визжа как его скользкий червяк, если на него каблуком наступить…
Моментально сорвались с места, метнулись в воздухе все скимы Яфета. Они прикололи Софи за платье к стене, словно бабочку к картонке, связали ее по рукам и ногам, нацелились в горло, рот, в глаза.
Хрипя от шока, Софи с ненавистью и отвращением уставилась на обнаженного Яфета – по счастью, нижняя часть его тела была скрыта за столом.
– Хочу предложить тебе компромисс, – сказал Райен, лениво прислоняясь к стене рядом с Софи. – Каждый раз, когда ты позволишь себе плохо вести себя, я буду убивать одного из твоих друзей. Ну, а если будешь паинькой и станешь делать все, как я прикажу, тогда… Ну, ладно, тогда я не буду убивать их.
– По-моему, это очень честная сделка, – заметил Змей.
– Кроме того, есть… вещи, которые мы и с тобой проделать могли бы, между прочим, – шепнул Райен на ухо Софи. – Если не веришь, можешь спросить об этом у своего старого фокусника.
Софи похолодела, отчаянно пытаясь представить себе, что эти братья-звери могли
