нападать с копьем и щитом, когда у противника имеется только меч?
– Простите его, сеньор. Он уже заплатил жизнью за свою ошибку. – Произнес пожилой оруженосец, опустив глаза.
– И то верно. Что ж, я не возьму ни его коня, ни меч, ни доспехи. В память об этом поединке я оставлю себе только щит и копье, и надеюсь, чтобы везти трофеи вы дадите мне хоть какую-нибудь лошаденку? Мне предстоит долгий путь, и запасная лошадка будет весьма кстати. – Сказал франк, легко отказываясь от лучшей доли законной добычи, ибо алчность и мелочность всегда были противны этому человеку, и уж тем более, ему не хотелось наживаться на несчастье сирот.
Оруженосцы убитого молча подвели де Пейну одну из своих лошадей, такую же пегую и некрасивую, как и собственная кобыла Гуго, хотя вовсе не такую высокую, и привязали к ее седлу копье и щит поверженного лесного рыцаря.
– Передайте вдове мои соболезнования. Господь свидетель, я не желал этого убийства, но если бы я не проткнул ему горло, сейчас сам лежал бы вместо него. – Сказал победитель оруженосцам покойного, и с этими словами он отпустил черного коня и бросил захваченный в бою меч рядом с телом убитого.
Привязав к своему седлу уздечку запасной лошади, Гуго де Пейн тронулся в путь.
Вскоре он углубился в лесную чащу. На душе его было тяжко. В который уже раз он размышлял о том, что профессия воина сродни профессии мясника. Так же хорошо нужно обращаться с острым инструментом и уметь пускать кровь. Только, в отличие от мясника, воин имеет дело с кровью человеческой. И жизни он отнимает тоже людские. Какое он имеет право отнимать жизнь у других? Говорят, что сила и удача даются Богом, но значит ли это, что удачливый и сильнейший всегда поступает справедливо, побеждая других, более слабых и менее удачливых? А, может, наоборот, силу и везение дает дьявол, ввергая человека в искушение, заставляя служить себе?
Но Гуго не видел в своем поступке ничего дьявольского. Скольких путников погубил тот рыцарь, убитый им сегодня на лесной поляне? А не одолей он его, лежать бы ему самому там, а скольких бы добрых христиан лесной убийца еще заколол своим длинным копьем? Так кто же действовал по наущению дьявола? Да, остались сиротами дети, безутешна вдова, но разве лучше было бы, если бы убийства на лесной дороге продолжались? Разве у тех, кого убивал Арчи де Веро не оставались дома матери, вдовы и дети?
Конечно, был и иной выбор. Можно было, наверное, развернуть лошадь и поискать другую дорогу в нужном направлении, но Гуго де Пейн не был уверен, что в этом случае де Веро не напал бы на него со спины. Да и разве имеет право христианский рыцарь на трусливое отступление? Разве мог он бежать от опасности? Нет, наверное, это сам Господь привел его, де Пейна, на эту поляну. Привел, чтобы восторжествовала справедливость…
Рассуждая так, Гуго немного успокоился. Теперь он не чувствовал за собой вины. Просто было тягостно и противно, и стыдно. Стыдно за этого Арчи де Веро, за этого бессовестного человека, убивавшего себе подобных на лесной дороге во имя пропитания
