style="font-size:15px;"> Завхоз скорчил страшную мину и поднёс палец к губам.
– Ни звука! – велел он мне.
– Пусть ж-ж-жабы-крыс-с-сы заедят меня, если проговорюсь, – пообещал я. И слюной брызнул на «крыс-с-сах» для убедительности.
Мистер Гвареччи посмотрел на меня странным взглядом, а потом медленно встал, собрал упавшие вместе с ним крысоловки и снова полез на лестницу. Я его за такое упорство зауважал. Пальцы-то у него, наверно, сильно болели.
– Иди в класс, Холлинг Вуд, – скомандовал он.
Миссис Бейкер оказалась на месте. Она сидела за столом и глядела на потолок, прислушиваясь к доносившимся сверху звукам: крысы топотали и скреблись прямо у нас над головой. Мы стали слушать вместе. Наконец всё стихло.
– Никому ни слова, мистер Вудвуд, – предупредила учительница.
– Ни слова, – повторил я и прошёл к своей парте.
– Вы дочитали «Бурю»? – спросила она.
– Да.
– Что ж, сегодня днём обсудим. – Он кивнула и взялась за проверку наших сочинений, которые стопкой лежали перед ней на столе. Красные пометки запестрели на белых страницах, как следы бубонной чумы.
Репетировать было решительно негде. Тем не менее я надумал тренироваться потихоньку – чтобы в критической ситуации не забыть ругательства Калибана. И вот, уткнувшись носом в парту, я прошипел: «Водянкой дуй на вас, о дьявольские твари». Я тут, конечно, слукавил, соединил слова из двух разных мест пьесы. Но мне показалось, они будут хорошо сочетаться. Да, звучит неплохо. Я произнёс их снова, представляя Калибана и Сикораксу – не ведьму Сикораксу и её сынка Калибана из «Бури», а наших крыс. Чем не дьявольские твари?
– Водянкой дуй на вас, о дьявольские твари! – шептал я страшным шёпотом.
– Вы хотите что-то сказать? – спросила миссис Бейкер.
Я выпрямился.
– Нет.
– Значит, у вас в парте никто не прячется? И вы ни с кем не разговариваете?
Я замотал головой.
– Кроме нас с вами тут никого нет, мистер Вудвуд, – сказала миссис Бейкер, отложив красную ручку. – Мы в последнее время часто общаемся один на один, верно? Поэтому я и решила, что вы хотите мне что-то сказать. Я ошибаюсь?
– Я не… я ничего…
– Мистер Вудвуд! Что вы сказали?
– Водянкой дуй на вас, о дьявольские твари!
Миссис Бейкер помолчала.
– Так и сказали? – уточнила она.
– Да.
– Забавно. В пьесе такой строки нет, слова взяты из разных мест. Вы, похоже, решили переписать Шекспира?
– Зато ритм получился.
– Ритм, – повторила она задумчиво.
– Ага. Мне нравится.
Миссис Бейкер ещё помолчала, а потом кивнула.
– Мне тоже, – сказала она и снова принялась кропить наши сочинения бубонной чумой.
Вот и весь разговор.
Но я сидел, совершенно потрясённый.
Эти два
