и определяем в каждом из них роль указанных элементов, что позволяет лучше понять, как они работают, в бурной реальности деятельности и изменения организаций. Мы наблюдаем, как элементы взаимодействуют друг с другом и с особыми чертами каждого института, о которых не следует забывать, хотя они и не выдвигаются на передний план. Мы рассматриваем каждый из элементов в развитии на протяжении десяти-пятнадцати лет организационных усилий: например, финансовая база постепенно становится все более разнообразной; «идея» института вырастает в совокупность устойчивых представлений, образующих новую культуру.
В заключительной главе, после рассмотрения во второй части реалий Англии, Голландии, Шотландии и Финляндии, мы возвращаемся к организационным понятиям, помещенным на сей раз в более общие рамки осмысления трансформации университета. Главный вопрос, на который нужно ответить: на самом ли деле университеты сталкиваются сегодня со все большим давлением, которое требует от них преобразований? Если да, то почему? Какая угроза практически вынуждает их вставать на предпринимательский путь развития? На мой взгляд, ответом является идея дисбаланса. Отношения между университетом и средой, в которой он существует, характеризуются растущей асимметрией между запросами этой среды и способностью института отвечать на них. Дисбаланс создает проблему неудовлетворительности институтов. От университетов сегодня требуют так много, что традиционные подходы оказываются неуместными. Университеты должны не только давать более адекватный ответ на изменения, происходящие во внешних мирах – в правительстве, бизнесе и общественной жизни, но и ограничивать такие запросы, в большей мере фокусируясь на собственном институциональном характере. Необходимо гибко и избирательно отвечать на изменения, происходящие в областях знания самого университетского мира.
Изменения в университетах Европы и, возможно, других частей света в конце XX века направлены на достижение уровня самоуправляемых университетов – территорий, которые находятся в активном поиске средств, позволяющих им стать компетентными социальными институтами. Такими средствами служат специфические элементы, выделенные в настоящем исследовании. Относительно конкретные формы работы, описанные здесь, более осязаемы, чем громкая риторика, которая активно используется внутри и вокруг университетов, отсылая к неоднозначным идеям многопрофильного и специального профессионального образования, подотчетности и оценки, бюрократии и общества, государства и рынка. Общая заинтересованность в цели и ее достижении опускается до специфических категорий университетской организации. Мы исходим из простой идеи, что университеты меняют свой характер, меняя определенные формы работы.
Пять университетов, проанализированных в этом исследовании, можно считать экспериментами в конструировании изменений. И они неодиноки: ряд университетов также
