братва!
Друид, Дарья и оборотень вырвались из схватки, метнулись к гному, выдернули из колчана по пучку стрел, и началась потеха! Если на этом фронте был явный успех, то в битве между эльфом и Валентином намечалась ничья.
– Уйди! Я обещаю, что не трону тебя, и даже отправлю к тебе подобным, но уйди, его надо убить!
– Пленников убивать нельзя! – яростно откликнулся Валентин, твердо уверенный в своей правоте.
Одна только мысль об убийстве прикованного к стене беззащитного вампира вызывала у него омерзение и дикий гнев. Сколько раз ему говорили инструкторы рукопашного боя: во время битвы эмоций быть не должно! Гнев затуманивает разум. Он попался на свой собственный прием. Удар ноги эльфа был так силен, что юношу смело прямо на Кистеня, и теперь уже окончательно стало ясно, что Валентин тоже стал измененным. Магический полог, защищавший пентаграмму, пропустил его. От удара Кистень всем телом завалился на алтарь. Валентин же через него просто перелетел, не забыв при этом на ходу содрать с его шеи золотую цепь вместе с артефактом. При этом, вылетев с другой стороны пентаграммы, юноша оказался буквально в двух шагах от прикованного к стене вампира и, не раздумывая, двумя взмахами меча перерубил удерживающие его серебряные цепи, И тут же вновь сцепился в жестокой сече на мечах с настигшим его Эльгардом.
– Убей Кистеня! – Губы пошатывающегося от слабости за спиной юноши вампира едва шевелились, но слова отчетливо прозвучали в голове юноши. – Скорее! Он уже завершает ритуал.
Краем глаза Валентин увидел, что портал раскрылся окончательно, и понял, что надо спешить.
– Не для тебя я это готовил. – В свободной от меча руке эльфа появилась серебряная стрела.
– Скорее, он сейчас выйдет…
Мольба вампира только отвлекала, и Валентин умудрился пропустить еще один удар ногой, во второй раз нарвавшись на свой же прием. Этот удар снес их вместе с вампиром за угол подземелья, и Валентин, отчаявшись, уже в полете швырнул в продолжавшего шептать заклинания Кистеня взятый с бою артефакт. Они были уже за углом, когда свистнул эльфийский меч, и шар взорвался ослепительным светом. Это их и спасло. Парень решился оторвать руки от глаз, только когда всполохи яростного света перестали сверкать, а потому не видел, как Кистень и все его подручные, накачанные вытяжкой вампирьей крови, испарились на глазах, а его друзей расшвыряло в разные стороны, но все равно понял, почему артефакт назывался сферой карающего света. Поднявшись с пола, Валентин выглянул за угол. Его друзья сидели у стены и терли – кто лапами, кто руками – воспаленные глаза, а Эльгард лежал от него неподалеку ничком на каменном полу и шарил по нему руками в попытках дотянуться до серебряной стрелы.
– Стрела! Поднимите стрелу! – стонал он. – Не вижу!
– Да мы сами ни черта не видим, – прорычал Варг, отлепляясь от стены.
– Скорее, – прошелестело в голове Валентина, – ты должен остановить высшего! Стрела. Она тебе поможет.
Юноша
