в голове закрутились самые странные мысли, но мужчина торопливо добавил:
– У меня для вас пакет.
– Заходите! – она широко распахнула дверь и пошла на кухню.
Ей срочно требовалась вода, а ещё успокоительное и компресс. Юноша внял ее состоянию и сидел тихо, пока Марта расчищала стол, пила лекарство и ставила чайник.
– А теперь еще раз, молодой человек. И подробнее, – попросила Марта, закуривая.
– Я – младший помощник нотариуса, родители дружили с Георгием Андреевичем…с Жоржем. Несколько лет назад он оставил у меня пакет и настоятельно просил передать Вам, если его не станет.
Марта молча протянула руку, а парень сначала подсунул ей листочек с квитанцией и ручку. Черканув подпись, девушка сломала сургучную печать на непривлекательном пакетике из коричневой оберточной бумаги. Внутри была пачка листов вполне официальных, с печатями и штампами, а сверху лежал листочек, вырванный из школьной тетрадки в узкую линейку. Жорж любил писать свои заметки именно на таких.
«Дорогая Марта. Думаю, когда ты получишь это письма, меня здесь уже не будет. Прости меня, девочка. Я видел, что калечу твою жизнь, но не мог остановиться. Думаю, Ирина уже объявила тебе, что ты уволена, и даже не позволила забрать из мастерской твои вещи. Забудь. Женская месть бессмысленна и беспощадна. Мы знаем, за что она мстит, и ее можно понять. Здесь в пакете билет в новую жизнь. Когда я понял, что ты ничего не построишь рядом со мной, я приготовил это. Прощай. Вспоминай иногда вздорного старика, для которого ты стала маяком в дурацком жестоком мире».
Девушка опустила листок на колени и утерла невольно покатившуюся слезу. Юноша молча сидел напротив.
– Объясните мне, что это за бумаги? – попросила Марта, хотя сама уже видела, что оставил ей Жорж.
– Это свидетельства собственности на картины, написанные лично Георгием Андреевичем, билет с открытой датой до Питера, а также дарственная на небольшое помещение в том же городе.
– Личная галерея, как он мечтал, – пробормотала Марта, всматриваясь в план помещения.
– Не совсем. Это, вообще-то, полностью оформленная торговая точка с галереей. Оформлением бумаг занималась наша контора, и, насколько я знаю, там сейчас работает управляющий.
– Благодарю Вас за разъяснения, – она выпрямилась, – больше никаких условий?
– Никаких.
– Что ж, всего доброго!
Курьер сразу простился и ушел, а Марта снова уставилась в окно:
– Ох, Жорж, – проговорила она вслух, – ты слишком хорошо меня знал…
Глава 3
Короткий репортаж о похоронах известного столичного художника она увидела вечером в новостях, закончив наводить в доме порядок. Белоснежные лилии с золотыми лентами стояли в ногах гроба. Рядом изящно трепетала черная вуаль Ирины, выступали «друзья и последователи», бликовали вспышки фотоаппаратов, а Жорж лежал в гробу и ехидно усмехался всей этой суете. Одним глотком
