народов
Народы есть, а дружбы нет.
И все по прихоти богатых.
На волю чувств одет запрет.
Боятся правды супостаты.
Плодят заведомую ложь.
Трясут надуманной угрозой.
Им вставить клинья невтерпёж
тем, кто в общении дарит розы.
Сидят с опаской на мешках,
скупают загнанную совесть,
вселяют в души подлый страх,
планету к гибели готовят.
Всесильным кажется банкнот,
пока народы не очнутся.
Но правда может скинуть гнет,
а счастье людям улыбнуться.
Взбалмошный февраль
Январь противился ветрам,
крутой метелице не сдался.
Пришёл февраль и расстарался,
устроил снежный тарарам.
Метелью тропки замело.
Восстали кочками ледяшки.
Просили люди о поблажке,
видать их очень припекло.
Посмотришь вдаль, белым-бело.
Под ноги глянь, сплошная каша
и лед – источник эпатажа,
спешит под ноги, как назло.
Чихает в пробках Петербург,
детишки в садиках гриппуют.
А ветры взбалмошные дуют
и с крыш несчастия гребут.
Скорей бы теплая весна
с ее цветущим ожерельем.
И соловьи с радушным пеньем
про ночи дивные без сна.
Мимоза
Мимоза – жёлтый цвет измены,
но как нежна её краса.
С ней наступают перемены,
когда цветет кавказский сад.
На черноморском побережье
желтеет целый горизонт.
Мужчины в ход пускают нежность.
Мимоза к дамам их зовёт.
И озаряется желаньем
счастливый день цветущих лиц.
И манит женским обаяньем,
но краток тот мимозный блиц.
Луна
Ночная спутница любви
и сваха в лучшем понимании.
Её с надеждой позови,
она откликнется вниманьем.
Она украсит светом ночь,
найдёт любви тропинку счастья.
Печаль разлук прогонит прочь,
насытит вас любовной страстью.
Воздаст проказнику сполна
за озорные прегрешенья.
Взгляни наверх, твоя Луна
даёт ночное соглашенье.
Размышления перед сном
Я совочек и ведерко
под подушку не кладу.
Потому что будет горка,
а я с горкой не в ладу.
Я могу с неё скатиться
и не выспаться совсем.
А не высплюсь, буду злиться
и мешать капризом всем.
Лучше я совок с ведёрком
уберу в свой уголок.
Все игрушки спят на полке.
Пусть поспит там и совок.
Чирикающие кусты
В нашем детском садике
чирикают кусты.
Птиц
