деревянные, похожие на учебные парты, занимали в комнатах много места. Новые, из металла и пластика, были лёгкими и красивыми. Открыв нужные классы, старик за час вынес в коридоры стулья, аккуратно составив их у стен, и спустился вниз к центральной двери. Деловито прохаживаясь по большому бетонному крыльцу перед главным корпусом, завхоз курил и недовольно бормотал что-то себе под нос. Две машины с новыми столами задерживались, и завхоз уже сейчас, в начале девятого, размышлял, хватит ли времени до обеда, чтобы уладить дела. После еды, приправленной тройкой стопочек «горькой», старик обязательно спал. Столько же старик выпивал для аппетита и вечером. Жена, привыкшая за долгую семейную жизнь к возлияниям супруга, ежедневно, и несмотря на мораторий по супружескому долгу, закупала в продмаге чекушку, которую заботливо ставила в холодильник. То, что покупал сам Мирон, списывалось на «неучтёнку» и для дела. «Рабочим налить нада? Во! А Егоровне, чтобы полегчало? Сам бог велел! Так что, женщина, молчи в две дырки. Я не пьяный с работы пришёл, а уставший», – лечил Мирон супругу. Она, хотя и ворчала, наливая и поднося, затем, так же привычно, садилась напротив мужа и с умилением глядела как, не разгибая спины, лопает Мирон наваристый борщ и заедает его котлетами, нахваливая.
Именно про еду и думал завхоз, заранее зная, что сегодня супруга затеяла на обед голубцы. А уж под них водка шла сама собой, без всяких уговоров. Мирону даже показалось, что он почувствовал вкус «Коленвала». Название самой дешёвой водке, стоимостью в три рубля шестьдесят две копейки, в народе присвоили за кардиограммную надпись на этикетке, напоминавшую работягам форму элемента двигателя.
Поёжившись в тени крыльца, так как солнце, не в пример людям, вставать ленилось и застряло где-то за низкими облаками, старик снова вытащил часы из кармана широких штанов. Время показывало десять минут девятого, а машин с мебелью всё не было. Мирон выругался громко и многослойно. Завтра приедут замерять размеры окон в классах для пошива штор. Желательно, чтобы занавески подобрали в тон покрытиям столов. К тому же старую мебель, чтобы не устраивать в коридорах свалку, нужно немедля отвезти на механостроительный завод тут же в посёлке, где их пустят на топливо. А новые столы рабочие должны осторожно освободить от транспортной картонной оболочки, занести на этажи, собрать и расставить.
В половине десятого, в очередной раз выбежав за угол стеклянного здания амфитеатра по узкой асфальтовой дорожке, старик чуть не вписался в ректора.
– Тьфу ты! – осел Орлов от неожиданности. – Чего ты, Мирон, выскакиваешь, как чёрт из табакерки?
Старик, не обижаясь, тут же стал рассказывать про свои беды с нерадивыми перевозчиками.
– Там они стоят, у проходной. Уже полчаса как приехали и ждут твоего величества, – указал Иван Иванович в сторону ворот, не задерживаясь.
– Бараны, –
