эти деревенские парни и девушки – игроки обеих команд были весь ореолом страстного азарта, таким же образом увлекши болельщиков. Они перемещались вдоль сетки приставными или скрёстными шагами, совершая высокие прыжки толчком двумя ногами, одной ногой с места или с разбега, в пылу атакующих и защитных комбинаций. Но всё же из этих, действительно, хороших, прекрасных волейболистов отличался один…
Его команда уходила в отрыв по очкам, его команда была как едино слаженный механизм, организм, где каждому игроку отведено своё место, своя роль, но и универсализм, и оригинальность действий также присутствовали в полной мере. Но он…, да, этот мастер, монстр единоборств выпрыгивал на высоты недосягаемые никому из игроков обеих команд, выпрыгивал, аж по пояс над сеткой, как казалось всем, и оттуда с такой вышины широко размашисто сильным взмахом или же едва уловимым глазу таким движением резко кистевым наносил мощнейший удар, что мяч, как ядро из пушки, был неотразим для защиты, что и доски площадки не выдержат, вот-вот и разломятся пополам, иль краска сдерётся. А сколько раз он принимал изощрёно сильно резаный мяч в изящнейшем прыжке полётом рыбкой, как футбольный вратарь, но с другой амплитудой действия, тем самым вытаскивая безнадёжную игровую ситуацию…
Да, сразу и моментально бурные аплодисменты болельщиков, адресованные именно ему за исключением одной болельщицы, что была восхищена, и не только: сердцем, но и разумом как-то преисполненная желанием, чтобы он подошёл, поприветствовал. И вновь ощутить ту прекрасную ауру чисто светлую, как тогда в тот ясно тёплый августовский день под лазурным небом по той дороге до деревни. И вновь испытать то чувство, ощущение рядом упругости походки стройно гордой осанкой того индейца – вождя племени аппачей в исполнении любимого киноактёра; как тогда по правильно очерченной линии изысканного танца, ловящими искристые взоры восхищения от тех, кто видел…
На этот раз игрок соперников удачно резанул над сеткой – мяч был стремителен, резок, кручён до самой кромки площадки, очко для команды неотвратимо. Но также резко быстр был и он, тигриным ли прыжком футбольного вратаря, полётом рыбкой над площадкой, спасая безнадёжно игровую ситуацию, отражая мяч в сторону своих игроков, что подобрали приёмом волейбольным, а затем был мяч удачно отряжен в сторону соперников, принеся очередное выигрышное очко.
Джэбе всегда при таком прыжке на зелёные травы площадки, моментально как кошка, как пантера, как мяч резиновый отскоком вспрыгивал, возвращался в исходное положение. На этот раз он не вспрыгнул кошкой ли, пантерой, не отскочил подобно мячу, а остался лежать, недвижим, получая при этом очередную изрядную порцию аплодисментов. И как-то вдруг он приподнял голову и устремил взгляд в её сторону, в её глаза…, что невольно она содрогнулась внутренне.
Он увидел её взгляд – во взгляде девушки читалось и восхищение, и некая грусть, красивость карих глаз её источали какую-то философию неведомую…
10
