более непринужденный тон.
– Не плющит, конечно! – издевательским тоном поддакнул Денис. – Так, просто вырабатывает условный рефлекс: когда ты дома сидишь – она хорошая, ты куда-то пошел – она ворчит и недовольна. Тебе, понятное дело, это ворчание не нравится, ты встречаешься с друзьями все реже, чтобы это не слышать, постепенно ты вообще перестаешь куда-либо ходить и наслаждаешься тихой семейной идиллией!
– Ну, ты хватанул! – с этой теорией я был категорически несогласен.
– Ты не торопись с выводами! Понаблюдай за ситуацией, ты же у нас аналитик! Потом расскажешь, прав я или нет! – подмигнул мне Денис.
– Ладно, давай, пойду я, – протянул я руку.
– Удачи! – Денис нарочито долго тряс мне руку и вдобавок еще хлопнул по плечу: – Держись!
Уже в метро телефон загудел вторым сообщением, я тут же вспомнил, что не проверил и первое. Видимо, Аня начинала кипятиться. Нехотя я полез в карман. Второе сообщение действительно пришло от нее, с вполне ожидаемым «Ты домой собираешься?», а вот первая пришла с незнакомого номера: «В субботу в 17.00 сбор выпускников 10 «Б», детали ВКонтакте Володя Марченко». Я улыбнулся. Давненько я не видел и даже не слышал про большинство из них, и я тут же ответил: «Подтверждаю». Все так же улыбаясь, я засунул телефон в карман и поднял глаза – прямо напротив сидела милая девушка и тоже чему-то улыбалась. «Человек идет и улыбается, значит, человеку хорошо», – невольно вспомнилась песня, которую любила напевать бабушка, но улыбаться я перестал от мысли о втором сообщении.
Вторая снежинка прилепилась к первой, когда я отправился на встречу выпускников, точнее, когда я с этой встречи вернулся. Только сообщив Ане о планах этой встречи, я заметил, эта идея ее не слишком обрадовала, а уж по возвращении она устроила мне, по меткому выражению одного моего знакомого, «цыганочку с выходом». Тихо, как мышь, ни разу не брякнув ключами, я вошел в квартиру и невольно вздрогнул, почти уткнувшись в Аню. Возникло впечатление, что она караулила меня прямо под дверью.
– Ты так и собираешься вечно шляться? – грозно нахмурившись, спросила она.
Я вздохнул.
– Привет! – пробормотал я, неуклюже попытавшись ее обнять.
– Отстань, – тряхнула она плечами, – чего ты ко мне лезешь?! Сначала объясни мне свое поведение хамское, а потом обниматься лезь!
Я опустил руки и отшагнул.
– А что хамского я, по-твоему, сделал?
– Времени сколько? Ты позвонить мог?!
– Зачем? Я же предупредил, что иду на встречу выпу…
– Ты не понимаешь? – оборвала она меня, еще сильнее сдвинув брови. В этот момент, несмотря на махровый халат, Аня смахивала на сердитую учительницу математики, для полноты картины ей только не хватало в руке длинной металлической линейки, которой она со свистом плетки разрезала бы воздух. Будь я мазохистом, внезапно пришло мне в голову, этот образ выглядел бы невероятно возбуждающим. Как ни старался, сдержать улыбку не получилось.
– Чего смешного? – Аня достигла крайней точки кипения и вот-вот должна была
